Фиолетовый свет

ТЫ шла по коридору и вдруг увидела его, человека ТВОИХ мечтаний и грез. Тот, кого ТЫ ждала, может быть, всю жизнь, а он прошел и не заметил ТЕБЯ, как и все, никто не замечает ТЕБЯ, никто не любит, ТЕБЕ не дарят букетов, ТЕБЕ не говорят ласковые слова, ТЫ одинокая, независимая, грубая, неверящая людям девчонка 17 лет. ТЫ всего лишь хочешь любви, ТЫ устала от одиночества, устала от себя, такой холодной и неприступной. ТЫ ненавидишь себя за то, что одна, за то, что родилась некрасивой, за то, что...

19 марта 2006 года. Валяюсь на диване. Время - девять утра. Не спится. По телевизору крутят воскресные новости. Великий французский путешественник Николя Ванье в одиночку проехал на собачьей упряжке восемь тысяч километров от Иркутска до Москвы. Снег искрится под полозьями нарт. Лайки несутся по снежному полю, залихватски вертя хвостами. Смотрю на экран и думаю о том, что на свете нет ни одного пса красивее эскимосской лайки с голубыми глазами.

Диктор говорит, что это помесь сибирской и...

Пролог.

Вечерний город… Большой, копошащийся. С текущими по его венам фарами машин, со змеями поездов, выползающих из его коряжистых окраин. Он мерцает миллионами светящихся окон, фонарей, реклам, которые изрешетили наползающую на этот бетонный муравейник темноту.

Люди в городе закончили свою работу. Продираясь сквозь толчею, через дым и шум, они спешат к своим газовым и электрическим очагам, таща в руках пухлые пакеты с фирменной символикой супермаркетов. Скрипят натруженные пружины...

"…- доколе не порвалась серебряная цепочка,
и не разорвалась золотая повязка,
и не разбился кувшин у источника…"
Екклесиаст, 12: 6

Глава первая,
рассказывающая о том, какими затейливыми бывают майские дожди

История эта, если читатель сочтет все случившееся историей, началась в конце теплого весеннего дня. Ничего в тот день не предвещало беды, разве что слишком радостным, слишком синим казалось небо, а солнце светило неправ-доподобно ярко.

Было еще совсем светло, но вечер уже...

Молчание.
Мы молчим.
Мы смотрим вверх – и молчим.
Мы смотрим вниз – и молчим.
Как-то опустело внутри. Выжженной степью ложится поверх всего. Поверх себя. Крадётся синей тенью по щербатым кирпичикам тёмных дворов и незаметно стелется под ноги. Бесшумно и упрямо. А в соседних окнах загорается свет. Большой и мягкий, он укладывается в рамах, подпирая собой равнодушные холодные стёкла. Кто-то включает фонарь, звонко щёлкая выключателем в тишине, и снова загорается свет. И снова всего лишь где...

Лунная серебристая ночь окутывала дрёмой Табыньшу. Избы, вытянувшиеся вдоль берега уснувшего подо льдом озера, глубоко зарылись в снежные сугробы. Мороз крепчал. Тишину изредка прерывал сухой треск плетня и неподвижных тополей, могучими корнями уцепившихся за подмытый водами крутояр. В голубом свете смутно вырисовывались горбатые скирды под белыми покрывалами. Затихли по дворам собаки. Нахолодавшие за день и большие, и малые грелись на полатях, лежанках, кроватях под одеялами, тулупами у жарко...

Хмурым февральским вечером 1919 года в Табыньшу въехал конно-санный казачий отряд. Копыта гулко отбивали дробь, полозья пронзительно визжали слежавшимся снегом. Расположились в центре у коновязи, выставили охрану и по-двое, по-трое двинулись в обход по избам.

Вошли с мороза в тепло Кутеповской избушки, торопливо и сильно хлопнув дверью так, что где-то под матицей ухнуло, и к спёртому воздуху жилья подмешался тонкий запах трухлявой древесной пыли. Огляделись в неярком свете керосиновой лампы...

Морозно в степи. В перелесках будто деревья греют, а на юру – совсем пропасть. Возницы наглухо укутаны в бараньи лохматые тулупы. Седоки на пяти санях жмутся друг к дружке, зарываются в сено, прикрываясь сверху дерюжками. На последних – четверо.

- Лопатин, озяб? – ткнулся к нему в самое лицо закоченевший Бондарев.

- Замёрз… аж до самых кишок! – прохрипел уныло Лопатин. – Приедем-то скоро али нет?

- Кто его знает, спросить надо приятеля-то. Эй, друг, - ткнул он в рыжую овчинную тушу...

1.

Когда в комнате некому думать, хочется жить особенно остро. Я это знал давно, но вспомнил только сейчас. В самом Времени есть табу на такие воспоминания. Наверное.

— Мы были вместе сколько? Год? Два??

— Хватит.

— Хватит?!

Нарушать его надо только в момент пробуждения. А кто момент выбирает? МЫ? Время?

— Да хватит, пожалуй!

Хорошо еще, что мысленный вакуум посещает комнаты со мной достаточно редко. А то дурных мыслей сразу столько.

— Хватит???!

— Да.

Рядом с моей...

У меня сегодня день рождения – мне исполнилось целых восемь лет. Когда я проснулся сегодня утром, то увидел, что на ковре возле моей кровати стоит целый городок для машинок! Это, конечно же, подарок мамы и папы, только они знают, как давно я мечтал о таком подарке.

По правде говоря, я и не надеялся на такое богатство. Там было все: и скоростная трасса, где могут наперегонки гонять машинки, полицейский участок, заправка, мойка, стоянки, подъем на горку и там разводной мостик, это опасное место...