Дикий

Слегка припозднившееся бабье лето…
По аллее старого парка не торопясь бредет, шурша опавшими листьями, молодая, но уже уставшая от серых будней, навалившихся проблем и рутины, женщина…

Всюду пахнет тлеющими кострами. Ветерок, играя, обрывает последнюю листву и сквозь полуголые почерневшие ветки деревьев просвечивает солнце. Алые гроздья рябины свисают до самой земли, а по пожелтевшей траве с громким, задорным чириканьем, скачут воробьи. Солнышко уже не греет, но играя красками осени...

Бульк-бульк-бульк. Каплями безмятежно пространственного времени капала с потолка вода – единственный источник чего-то независимого от всей этой проклятой жизни. Жизни, в которой судьба человеческая как фигура в шахматах всегда подвергающая угрозе со стороны игрока быть бездарно выброшенной за борт игры, либо стать той счастливицей, что поставит короля под удар.

Вода та давала возможность хоть как-то существовать в этой серо-тухлой западне, где жизнь превратилась в жалкую пародию на саму себя...

Давным-давно жил на свете юноша. Больше всего увлекали его истории о древних временах, когда этот мир был зелёным, полным чудес и диковинных созданий. С самого детства парень зачитывался старинными книгами из большой домашней библиотеки, которую собирал ещё его прадед.

Во взрослой жизни юноша, однако, предпочёл военное ремесло. Записавшись в ряды мушкетёров, парень лучше всех выучился стрелять, и спустя три года, возвратившись в родной дом, привёз с собой новенький мушкет, выигранный на...

В поле одиноко восседал на коне воин. Гордый и вели¬чественный - он издали был похож на древнее изваяния. Если бы ни ветер - что трепал длинные черные, как смоль, волосы - па¬дающие волнами на могучие плечи, то его действительно можно было, признать за памятник. Но ни это поражало воображение, а внешний вид всадника. Торс, замурованный в чёрные с шипами доспехи. Плечи и спину покрывал, тоже чёрный, плед с изобра¬жением оскалившего красного дракона. Талию украшал - ис¬кусно отделанный широкий...

Этот день тенью прошлых лет у неё стоит перед глазами каждый раз, как только она закрывает глаза возможно из-за этого у неё постоянно бессонница. После того дня жизнь её резко лавиной пошла под откос и превратилась в серый купол страданий где не было места никому. Друзья и коллеги всё реже и реже посещали ее, о чём свидетельствовал уже порядком повядший букет некогда роскошных цветов. Он чем-то напоминал её жизнь: в прошлом яркую, насыщенную и настоящую в которой нет ничего кроме блёклого...

Давным-давно в далёком королевстве жил лучник. Служил он в королевской гвардии и был там первым среди лучших. Никто не попадал так метко в цель, как этот молодой юноша. Он мог на лету сбить подброшенную вверх со всей силы золотую монету, или за триста шагов попасть в самый центр мишени.

Сам король во время турниров просил лучника показать своё искусство и повторить необыкновенный результат, что считалось среди соревнующихся особой честью.

Юное королевство не знало ни войн, ни бедствий...

По узенькой зеленой травинке полз муравей, деловито подби-раясь к ее верхушке. У самого конца он рухнул вниз, не удержав-шись на кончике тонкой и острой, как игла травинки. Элька при-крыла глаза, вдыхая летний полдень, напоенный запахами разогре-той на солнце смолы и земляники. Девушка потянулась и поднялась с травы одним движением легко и пружинисто. Она вся была легкая, тонкая и гибкая, с шести лет Элька занималась бальными танцами. Ее рыжеватые, волнистые волосы искрящимся водопадом спадали...

Некогда в большом припортовом городе жил молодой учёный. С самого детства его тянуло к рыбам и другим морским созданиям, и теперь, в неполные тридцать лет, он знал о морской фауне больше, чем кто-либо в своём городе. Но всего про обитателей океана не может знать никто, и долгие дни проводил учёный в лаборатории, устроенной специально для него рядом с аквариумом, где жили сотни видов рыб и прочих морских существ.

Будучи совсем юным, начинающий исследователь познакомился с одной девушкой, что...

Сидим мы с моим однокашником и другом Котом в Гавани города героя Ленинграда, курим папиросы Беломорканал и грустно смотрим на мелкие волны, бьющиеся о бетонный мол. Только что двадцать два наших корешка отчалили от стенки этого самого мола и скрылись в морской дымке за горизонтом. Их ожидает проход через всю Балтику с заходами в порты Скандинавии, Англии, Франции, затем Испания, Италия и еще масса сказочных стран. Итальянские девчонки, в купе с испанскими, просто пищат от восторга, в ожидании...

- Ай-ай… грустный какой мальчишечка сиди-и-ит… хош, расскажу тебе все-все-все?

- Не-е… - голова туда-сюда. – Все-все... не н-надо…

Лил ледяной дождь, но воздух вокруг был почему-то душным, раскаленным, как из печки.

Из-за жгучих струек, текущих за шиворот, волнами накатывал омерзительный озноб.

От него стучали зубы, все тошнотворно мутилось, тряслось и прыгало перед глазами.

Пот, смешанный с дождем заливал все лицо, и даже руки…

Экая гадость!..

- Всю правду расскажу, что...