Черный пес

Нет, нет, дорогие друзья! Я ничего не имею против черных кошек, в целом, гуляют себе и пусть гуляют.

Но вот одна, эта, конкретная очень часто вызывает во мне желание отловить и, пардон, отлупить. Правда, желание ни разу ни материализовалось.

И чаще всего, когда проказница приходит ко мне, после того, как наши догонялки канут в Лету, я чешу ей и за ушками, и брюшко, а она рассказывает мне свои истории.

Но таки желание возникает! Ой, возникает!

Вот сегодня, например:

А так ведь всё хорошо...

Надежда Мунцева

Приветствую друзья.

Описания ритуалов не будет. В статье есть четкое описание алгоритма установки программ манипулирования.

На самом деле всё просто. Чтобы снять такое программирования иногда достаточно знания, что вы это можете сделать.

Итак, разбираем по пунктам:

Религиозное программирование:

Много веков, под звон колоколов, сладкогласное пение, антидепрессивные ароматические воздействия( ладан), и заговаривание на воду и алкоголь( кагор), нам встраивали программу...

Дело было в темные времена, глубокие века. Стояла темная, темная ночь. Луна ушла в самоизоляцию, звезды укрылись толстым одеялом. Ни зги кругом.

По темной, темной дороге, в рытвинах, совсем как у нас в России, шел странник, спотыкаясь обо все кочки.

Темно же кругом, ничего не видно. До рождения первого фонарщика оставалось ещё тьма темных веков.

И налетел он на особо крутую кочку, полетел вверх тормашками, потеряв курс, направление и, громко выражая своё недоумение.

Когда из его глаз...

Конкурс в аду: «Длинная коса – Аида краса».

Самое приятное для писателя-это, когда читают его произведения, а ещё лучше, когда пишут рецензии. Вот и я решил прочитать и написать краткую рецензию. Цель рецензии-улучшить качество писания и кратко передать то, о чём пишется и подозревается писателем как бы между строк, для тех, кому читать всё в лом или "многа букаффф".

Итак, сон в качестве воспоминаний о том, что грядёт и разрушает теорию относительности в отношении восприятия действительности.

Случай интересный и автор тоже, идущий...

О, как часто наши пристрастия оказываются следствием дурных обстоятельств! И тогда мы принимаем за изъявление чувств то, что на самом деле есть всего лишь отголосок печальной необходимости. Вот как же не любить русским быстрой езды, если позволяет она сократить дорожные трудности, коими так известно наше отечество? Ведь ладно бы, дороги были плохими, так еще и средства передвижения отвратительные. Да, многим, многим нашим согражданам испортили путевые впечатления разваливающиеся на ухабах...

Этот маленький городок был, разумеется, густо населен и, как все подобные ему места, настолько красив и интересен, что для его описания понадобилась бы целая жизнь. Но мы расскажем лишь об одном майском утре, когда дети были в школе.

Выстиранное белье красовалось на веревках, почтовые фургоны пробирались по узким переулкам за город — в общем, на всех многочисленных улицах, во дворах, домах и магазинах городка жизнь, крепкая и сложная, как корни трав, шла обычным чередом.

Мистер Мэкинз...

Над городом белым-бело.
Спозаранку идет снег, ложится легкими узорными хлопьями. Но я знаю, ветер подует с моря и снежная блажь исчезнет, «как стая крикливых гусей, несущаяся к облакам». И снова унылый ветер будет заметать мой след асфальтовой пылью.

Снежинки все кружат над городом, кружат и тихо ложатся на землю. Ты и «пленяешься, и смущаешься» необыкновенной белой тишиной. Даже кот за стенкой перестал мяукать.

Сосед Коля заимел пушистого белого кота с голубыми глазами, а он оказался...

В одном из уголков Старого Города, в неказистой конуре, не принадлежащей никому, поселился Старый Пёс.

В общем-то, Старым его можно было назвать с натяжкой. Внешность портили обильно покрывавшие его шрамы, склоченная шерсть, седая морда и невысказанная, не расплескавшаяся тоска в его умных и добрых карих глазах. Пёс был коренаст и мускулист, мог постоять за себя в уличных драках с модными сейчас у Людей бойцовыми псами, бультерьерами, питбулями и прочими искусственно выведенными тварями...

Первое ощущение, пришедшее к нему - была пустота… Всеобъемлющая, огромная и черная. И где-то в центре этой пугающей пустоты билось и пульсировало его крошечное «Я»…

Было очень страшно. Следом за пустотой пришла боль…

И страх прошёл, потому что это было знакомое чувство. Боль была разная, то острая, как штрих бритвы, то тупая как молот, то тягучая как гудрон на жаре…

Пёс попытался открыть глаза, и это удалось ему с определённым усилием. По глазам ударил изумрудный высверк свежей листвы...