Быль

Однажды двое учеников, Янг Ли и Чжао Цзэн, подошли к Хинг Ши с просьбой рассудить их спор. Ученики не могли решить как в разговоре с собеседником, следует давать ответы на вопросы. Янг Ли сказал:

— Учитель, я думаю, что лучше было бы отвечать на вопрос собеседника без промедления, и позже, в случае ошибки, исправляться, чем заставлять собеседника слишком долго ждать ответа.

На это Чжао Цзэн возразил:
— Нет, напротив, следует обдумывать свой ответ тщательно, взвешивая каждую мелочь и...

Раньше Правда ходила по улицам голая.
Это, конечно, не понравилось людям, и никто не пускал её к себе в дом.

Однажды, когда грустная Правда бродила по улицам, она встретила Притчу, одетую в красивые одежды, радовавшую глаз.

Притча спросила Правду:
- Почему ты ходишь по улицам голая и такая грустная?

Правда печально опустила голову и сказала:
- Сестра моя, я опускаюсь всё ниже и ниже. Я уже стара и несчастна, поэтому люди удаляются от меня.

- Не может быть, - сказала Притча...

Каждому нужно оказывать добра столько, сколько, во-первых, сам можешь сделать, а затем еще сколько может принять его тот, кого любишь и кому помогаешь.

Цицерон

Я хотел бы преподнести Вам подарок - этот первый снег. Видите, он даже не тает в моих руках, дожидаясь пока Вы примете его, только верхние снежинки чуть заметно шевелит ветром. Они такие пушистые! И совсем не холодные – дотроньтесь, они словно пух. Знаете же – рвётся подушка, а оттуда клоками валятся перья, большие и маленькие...

Два паломника шли по святым местам. Один был очень богат, другой очень беден. Бедный паломник постоянно посмеивался по поводу жизни богатого паломника. Он говорил, что тот идёт по пути великих святых, но несёт с собой столько роскоши, одежды и денег. Богатый паломник просто отмалчивался.

Но однажды случилось несчастье, они спали под деревом, и в это дерево ударила молния, и оба паломника погибли. За ними пришли служители небес и позвали их за собой. Оба садху с радостью пошли в последний путь...

Оттого, что человек умер, его нельзя перестать любить,

особенно если он был лучше всех живых..."

Однажды один царь сказал своему советнику:

— Правильное мышление опирается на исследование альтернатив. Скажи мне, что лучше: увеличить знание моих подданных или дать им больше еды? И то, и другое будет для них полезным.

Суфий ответил:

— Ваше величество, нет смысла давать знание тем, кто неспособен его воспринять, точно так же, как давать пищу тем, кто не может понять ваших побуждений. Поэтому неправильно говорить, что «то и другое будет для них полезным». Если они не смогут переварить...

Известно, что царь Митхилы Джанака, выполняя свои мирские обязанности, такие как управление царством и забота о нуждах подданных, находил возможность целиком обращать свои мысли к Божественному.

В то время великий риши (святой мудрец) Шука обучал учеников в лесу недалеко от Митхилапуры.

Узнав об этом, Джанака захотел сам стать учеником Шуки и присутствовать на его занятиях. Он отправился в лес, выразил почтение Шуке и сказал, что хотел бы быть одним из его многочисленных учеников и...

На улице ночь…Только узкая лунная дорожка пробивается сквозь задвинутые шторы. В углу комнаты, на диване сидит ОН…Взгляд его устремлен на нагое тело возлюбленной, стоящей у окна в тусклом свете луны… ОНА смущенно улыбается… Кидая лукавый свой взгляд на НЕГО, ОНА задергивает шторы, подходит к дивану… ОН чувствует ее дыхание, жар ее тела…Своими горящими от страсти губами ОНА впивается с жадностью в его уста, стараясь насытиться их вкусом, будто целует его в последний раз. Задыхаясь от...

Сюда она приходила всегда. Точнее,тогда, когда не знала куда ей идти дальше.

Сидя у озера, она каждый раз наблюдала одну и ту же картину - как солнце на прощание окатывало небо последними лучами и садилось за горизонт, как один за другими включались ночные фонари большого города, как едут крохотные коробочки-автобусы розвозящие людей домой.

Каждый раз одна и та же картина, и каждый раз она новее и поразительнее была для неё.

Проходило время и город окутывала матушка ночь, одна за другой...

За кошмарную гордыню боги прокляли меня самой изощренной из своих мстей – неуемной, пронзительной, хаотической нежностью, вытекающей через кончики пальцев.

В тридцать лет не умирают от инфаркта, Голгофа не положена до тридцати трех, но откуда вот это ощущение что каждый миг, каждый день, каждый глоток воздуха – как последний, как будто еще немного и не хватит больше сил на следующий вдох, на следующий удар сердца, на то чтобы жить эту жизнь дальше такой, так как будто боишься не взять...