Зыбкий туман

Пап, ну давай поговорим, хоть ты давным-давно у Бога.
А я, скиталец-пилигрим, иду - куда ведёт дорога.

Что помню, с детства берегу?

Твой образ...
Ваши с мамой ссоры...
Закат...
Я - за тобой бегу и мир взрываю диким ором:

- Папулечка, не уходи!

Реву...
Узкоколейка - зыбкой...
Коленки в кровь...
Ты - словно джин - растаял сизоватой дымкой.

Потом...

- "Всё папе расскажу!" - кричали дети, коль обидят.

А я... лелеяла мечту , что навестишь мою обитель хрустально...

И пусть греховная душа
Творила, может быть, ошибки...
Ведь жизни путь, довольно зыбкий,
Пройдет не всякий не спеша.

И пусть, сомненьями томим,
Во что-то верил и не верил.
И мне не все открылись двери...
И в ссоре был с собой самим.

И пусть не видел иногда,
Глядя незрячими глазами
На мир забитый чудесами.
Но в этом лишь моя беда...

Пусть деловито у мечты
Вязал крыла, чтоб не летела,
Чтобы меня не лицезрела,
Своей достигнув высоты.

Я верю, что не пройден путь,
Успею что-то...

Мне всё твердят с улыбкой:
«Он обыкновенный и не идеал».
Я понимаю, что счастье моё зыбко,
Хуже, если он о моих бы чувствах знал.

Ведь он опять выдал бы свою улыбку фирменную,
А в его весёлых глазах я просто погибла бы.
Ведь ему это каждый день говорят по сто раз,
А мне всегда трудно видеть в глазах отказ.

Я понимаю всё, нет идеальных людей.
И у него есть недостатки, даже больше,
Чем у других. Но сердце бьётся сильней,
Когда я вижу его. Вы поняли в общем…

Ты преуспел и тем доволен,
Ты накопил и тем умен,
В миру условном стал условен
Тем, что избрал греховный трон.
Стал ненадежен словом, делом,
Условия себе… ему…
И сам под ними… И несмело
Творишь греховную Судьбу.
Ты принимал условность цели
И шел неведомо куда,
Увы, но дух в духовной мели
Не знал духовного труда,
Не мыслил много над ошибкой,
Не уповал на чистый путь,
И был твой путь условий – зыбкий,
И было в нем богатство – суть.
Ты предавался вожделенью,
Себя в желаньях ублажал...

День стоит на пороге, зарею сияя,
словно Вакх с виноградной лозой на челе.
Чуть заметно колышется гроздь золотая
спелых, солнечных ягод на смуглой щеке.

Что за чудо! Скорей бы его мне изведать,
ощутить на лице бархатистость листвы,
поклониться ему и отправиться следом,
стать носителем шлейфа его синевы!..

Мир, как будто впервые, с волнением ждет
наступления дня, как великого чуда.
Мир надеется: день на планету придет!
Да, придет! Но откуда?! Откуда?! Откуда?!,,
Из какого луча...

В душе моей царит смятенье …
Стою с мольбою за порогом;
О, небо! Разреши сомненье:
Он послан дьяволом иль Богом?!

В нем все так зыбко и непрочно,
Он – узел всех противоречий;
В нем все светло, и все – порочно,
Но почему живу я встречей?

И не пойму: пути начало?
Иль я у бездны на краю?
Рассудок требует причала,
Часы торопят, я ж – стою!

И что-то рушится незримо
В душе растерянной моей,
И листья с ветром мчатся мимо,
И слезы капают с ветвей.

Когда же кончится мученье...

Материя звука втекала в пространство
Раскрытых параболой сонных ушей.
В прищуре аккорды, гармонией странной,
Метались как платья у сказочных фей.

И сладкая нега следила с улыбкой
За радужным танцем из детской мечты.
Всё было уютно, прозрачно и зыбко.
И полно загадок миров красоты.

Хотелось уплыть, на волне фа-мажорной,
В миры из фантазий, несбывшихся грёз.
Ресницы погладил загадочный шорох,
И маленький гномик уселся на нос.

Свивая узоры из солнечных нитей,
Мы с ним поиграли...

Когда по зыбким кочкам мироздания
Прочь человечество идёт из гиблых мест,
Тогда любовь не только состояние,
Она и проводник, держащий шест...

От безысходности озлобившимся, спившимся,
Погрязшим в непристойном баловстве,
Любовь помочь сумеет оступившимся,
Свой шест подаст и вытащит на свет.

Научит неразумных, как прожить нам всем,
Чтоб никому вокруг не досаждать...
За проповедь любви к собрату ближнему
Как христианство можно осуждать?

Не верю я ни в чудо воскресения...

Кончался март, не таял снег,
Кружась на кончиках души,
Выстреливая в сердце.
Что нам сказать желал он,
о чем напомнить?
Он избывал свою тоску о нас,
Он землю остужал собой от воспаленья,
Пронзительно борясь с напором солнца,
Разогревал он наше измененье.
Но люди вниз смотря, спешили,
И мимо, мимо шли самих себя,
Ключи к стихиям потеряв уже давно.
Но снег метался, ветр хлестал,
Пытаясь сон души развеять в нас.
По почве зыбкой люд твердокаменно ступал,
Забвению предав души святое...

Суть это вера.
Сила познанья.
Рушится мера.
Ужас касанья.

Всё пронесётся.
Нет остановки.
Сердце сорвётся
в дуло винтовки.

Окрик как выстрел:
- Идёшь ты куда?
Шаг мой не быстрый
Прольётся вода.

Капают капли.
Звон перезвон.
Ржавые грабли –
грани сторон.

Жизнь повторенье.
И в этом беда!
Зыбко познанье –
всё ерунда….