Звериный рык

Жестокий рок. Тяжёлая утрата.
Ушёл пророк до срока в невозврат.
Кто виноват? Да это ж мы, ребята,
локтями Землю двигали назад.

Валили на него мешки с размаху.
Нашёлся, пахарь. Так давай теперь вези!
Тем более что парень ты «рубаха»,
и прёшь, как трактор, по любой грязи.

Что? Тянешь? Так давай ещё навалим!
Мы посидим, а ты давай паши!..

Пророк теперь стоит на пьедестале,
а мы меняем души на гроши.



«ВСЁ НЕ ТАК….» ++

«Все не так…» - эта фраза, как плетка,
обожгла...

Бог" РА "Бог солнечной системы,
Разумный шар дающий свет.
Сплотил и держит на орбитах
Формирования планет.

На каждой есть его наместник.
Князья планет ему верны.
В разнообразных измереньях,
Планеты все заселены.

И кроме нас все миновали,
Начальный,плотный мир зверей,
Переступили грань ЭНЕРГИЙ,
Сожрав ресурсы на своей.

Нас ждет такая перспектива
Пора бы тоже поумнеть,
Но сами мы ни как не можем
И нас как мулов гонит плеть.

Прогрессом движет горький опыт,
А не святой...

Меня однажды встретишь ты, я верил,
Рифмуя с городами поезда.
Накроешь стол для праздничной вечери,
И звёзды к нам не смогут опоздать.

Приветливый, улыбчивый и пьяный,
Немного взбаламученный порой,
Я брёл по зазеркальности туманной
Всегда наедине с самим собой.

Звериный глаз отчаянья, как прежде,
Глядит на тень, размытую вином,
В котором растворяется надежды
Мой берег удаляющийся. Но

Меня однажды встретишь ты, я верю.
В кулак зажав небесных журавлей,
Мы выйдем в жизнь...

На всем скаку
навстречу рвам и стали
я уронил поводья у коня,
мои друзья
коней не удержали
и навсегда
оставили меня.

Моя звезда
летит навстречу ветру,
горит мой меч
на каменной стене,
мои друзья
ушли бродить по свету
и навсегда
забыли обо мне,

Они ушли
в холодные просторы,
где синий шелк
обуглился вдали,
они легли
по желтым косогорам,
по бугоркам
заснеженной земли

Они ушли,
я их винить не стану,
пока меня
не позвала земля,
но тяжело
как будто капитану
мне...

Неважно, что редкие строки,
Зато на душе благодать,
Стихи они тоже жестоки,
Не просто их сочинять.

Они не даются без боли,
Они порождение зла,
Когда на терновом заборе
Висит полуночная мгла…

Давно -ли, давно -ли давно -ли
Ты маленькой дочкой была…
Без слёз, без обиды и боли
Ты в городе тихом жила…

А ныне бежишь в марафоне,
Как загнанный зверь ты в силки…
И стиснуты зубы в стоне
Звериной глубокой тоски…

А где-то рассветы и звёзды
По-прежнему нежно-свежи…
Тебе уже видимо...

Мы – волки. И нас,
По сравненью с собаками, мало.
Под грохот двустволки
Год от году нас убывало.
Мы, как на расстреле,
На землю ложились без стона.
Но мы уцелели,
Хотя и стоим вне закона.
Мы – волки. Нас мало.
Нас, можно сказать, единицы.
Мы – те же собаки,
Но мы не хотели смириться.
Вам – блюдо похлёбки,
Нам – впроголодь в поле морозном,
Звериные тропки,
Сугробы в молчании звёздном.
Вас в избы впускают
В январские лютые стужи.
А нас окружают
Флажки роковые всё уже.
Вы...

Рухнуло небо, упало, забилось,
Старое солнце со звоном разбилось.
Липкие тучи слезами пролились,
Но ненадолго, ушли, утомились

Павшие листья в прожилках засохших:
Трупы лежат – миллиарды усопших.
Холод и мрак – близнецы неземные,
К Богу идти, у него выходные.

Мокрые стены на черных окраинах.
Своры собак в переулках – проталинах.
Темные окна пугают глазницами,
Шторы шуршат жерновами – ресницами.

Шепот и гул проводов озабоченных.
Тени гуляют в домах заколоченных.
Сырость и...

Что несёте, люди? Доброе и вечное?
Вздор и ахинею? Власти тяжкий груз?
Яйца новых планов? Рюкзаки заплечные?
Или то, что плохо положил Союз?

Что хотите, люди? Хлеба и картошки?
Золота с алмазами? Белоснежных яхт?
Горюшка соседу? Радостей лукошко?
Вражеского плена? Осетров в сетях?

Люди-индивидуумы, есть у всех нас общее,
Общее, единое – Дарвин всё же прав.
От дикости пещерной
бредём куда-то ощупью,
На нижних две конечности
во время оно встав.

Нет, не питекантропы. Одеты и...

Бытует мненье гастронома,
Мол, хочешь жить – усердно жуй.
И душу усладит истома
В плену желудочных чешуй.

Поэт твердит, что не единым
Он хлебом сыт... и хлеб презрел.
Но с аппетитом вмял звериным
Котлет «по-киевски», пострел.

К чему, любезные, лукавить
И в ступе ханжество толочь?
Духовной пище бал не править.
Но рядом быть! Как день и ночь.

Лишь на духовной гриль-диете
Не продержаться долго нам:
Желает всяк на этом свете
Отведать вкусненького «ням».

Предложи ты мне хоть тысячу жизней,
Я б выбрал одну,
Позаимствуй свое ремесло,
Я сотру его в пыль,
Укажи мне истины плавь,
Пущу все ко дну,
Я не знаю правды другой
Кроме той, что снесло
Мое доброе горе.

Отпусти мне сотни грехов,
Я еще согрешу,
Докажи мне о том, что есть свет,
Я сожгу его тьмой,
Наиграй мне симфонию звезд,
Тишиной порешу,
Я не знаю правды иной
Кроме той, что со мной
Когда правит кормой
Мое доброе горе.

И я ищу добычи своей,
Свой звериный оскал,
Я раздираю...