Звенит

Тошно в душе: настоятели мух
Толпами в своем шалаше
Забивают до смерти - податели мук -
Так приобретая уверенность.
Сегодня мозайка собралась в их идее
Стоять до упора на своей правоте.
Каждый из всех изощряется в лести,
Коленная дрожь - жочется мести.
А завта они будут писать.
Разгороры нужны - их нельзя забывать.
Поддержка предков придает сил,
Больше знаний, меньше усилий.
Просто толпа: стоят и стоят,
Зубы в тисках, кости звенят.
Волчьи глаза - все как на подбор,
Стая без целей...

Я - Имена Дающий!
Словами смысл чеканю:
Порой наотмашь бьющий,
Порой нежнее длани,
Ласкающей ребёнка.
Будь начеку, идущий!
Я - Времени воронка,
Захватываю души

В глубины безвременья
Миров неисчислимых.
Я расцепляю звенья
Созвездий несчастливых.

Я извлекаю слово
И порождаю имя:
Лишаю души крова
Судеб непоправимых.

Я придаю значенье
Всем величинам малым
Ценою отлученья
От той судьбы, что стала

Единственным итогом.
Я - множественность в маске,
В...

Ухожу,
на уста налагая печать.
Не дано промолчать,
не дано умереть безвозвратно.
Я ладонь положу
на темницу,
где сердце,
согретое кровью меча,
алой птицей,
сорвавшейся с неба,
бессмысленно спрятано.Мне и вправду везло,
и от этого даже легко
в белый пух облаков
отправлять свое сердце
стрелою Амура,
в половину строки
умещая и зло,
и добро,
осторожно добросить
его
до уступов нахмуренных.
Ничего.
Но теперь до отваги ли?
Тетивой
от натуги звенеть,
зажигать...

Через звоны мечей
пробираясь к любимой своей,
Чёрный Рыцарь прилёг
на зелёной траве отдохнуть.
Он устал умирать
и в глаза умиравшим смотреть,Но он знал, что уже
не способен судьбу повернуть.
А она на траве отдыхала от зал и столов,
И безусый придворный шептал ей на ухо слова,
Что на все языки переводится словом Любовь
С незаметным акцентом безумия и плутовства.
Чёрный Рыцарь смотрел
чёрно-белый с пестринками сон,
Как и прочие сны,
полный стали, огня и крови,
И звезда на...

Какая боль, мой добрый друг, какая боль...
Ты это знаешь, и я знаю это тоже.
По сердцу лезвием - что поперек, что вдоль:
Боль одинаково лицо твое корёжит.

Агат зрачков твоих в оправе тёплой яшмы
Теряет блеск, приобретая безысходность
Парсеков боли до звезды во тьме горящей,
Звезды далёкой, одинокой и холодной.

Мы две судьбы, мой добрый друг, из двух галактик.
Меж нами годы световые безвременья.
Мне не дойти к тебе, стоптав земные лапти,
Не дотянуться, смяв пространств...

Гирлянды, как хвосты кометы,
На звездном небе украшений,
Все новогодние приметы,
Вся мишура и все предметы,
Детей и взрослых приглашенье,
На новогодние секреты.

Вся эта магия волшебна,
Она людей приводит в сказки,
И миром правит Дед - волшебник,
Касаясь палочкой волшебной,
Садясь, как в старь, в одни салазки,
И навещая мир волшебный.

Забавы, игры, вдохновенье,
Дед раздает в сверканье снега,
Как новогоднее везенье,
И все подарки - сказок звенья,
И жизнь так призрачна легка...

Как хочется погреться у огня!
Присесть в амфитеатре жёлтых бликов,
Навстречу этому Язычнику Великому
Ладони протянуть: коснись меня!

Коснись меня, я так хочу тепла!
Там, за моей спиною, тьма и холод,
Мои ладони льдом отчаянья исколоты,
Позволь мне здесь остаться до светла!

Покуда за плечами правит мгла.
Прикрыв глаза, лицо подставить волнам,
Янтарной радостью горения наполненным,
Забыть, как мгла замшелая волгла.

Пожалуйста, смелей коснись меня!
Реликтовое пламя загудело,
Мои...

В моей аорте не пылать крови
Погружена в тебе одной известный
И близкий мир, спросила ты меня:
Мой добрый друг, надёжный друг из жести,
К чему, о чём слова твои звенят?

К чему, о чём... К дождю, иль к снегопаду.
Иль к солнцу высоко над головой.
А может быть к тому, что нету сладу
С желаньем слышать тёплый голос твой.

Касаться рук и локонов с восторгом,
Во взгляде видеть скрытую печаль,
И с неуклюжей грацией киборга
Коленопреклонясь шептать: Как жаль!

Как жаль, что...

Снова Март разбудил нас капелью.
Рассыпаясь, звеня серебром.
Словно нежной, весенней свирелью,
до краёв, наполняя добром.

Вы заметили? В Марте дороже
и улыбки, и те же цветы.
Мы их дарим случайным прохожим,
не стесняясь своей доброты.

А ручьи, что стекают с обочин
унесут залежавшийся снег.
Унесут и тоску, между прочим,
самый тяжкий, по библии, грех.

В шорохе свёрнутых листьев
Солнца мозаичный свет
Кружится тысячелице
Вот уже тысячи лет.

Так бы и мне - закружиться
Вне человечьих забот,
Гибнуть, чтоб снова родиться
Ранней весной через год;
Зеленью тысячи листьев
Ластиться к тёплым лучам,
Соком весенним налиться,
Тонко звенеть по ночам;
Общей судьбе покориться
И на осеннем пиру
Рдяной волной раствориться
В золоте искр на ветру.

Выйду из комнаты в осень,
Псевдопокой обрету,
Пусть ненадолго отбросив...