Звание мужчина

Сротапанна, не топчись на месте, давай вступай,
в поток, притих, (притхаг джана), не будет рано,
истечений, мир желаний, ран, (камадхату), давай
команду, .............. анагамин, вернётся не один,
архат, достоин звания, явится, для демонстра-
ции чудес, а молодой, наивный, без головы по-
верит в это, возродится, воспрянет, весь зардеет,
как кумач, злотые горы, вот калач, туман расе-
ется, долина, стога уложены, картина маслом,
«оперный» театр, вот где-то так, а может и ни
так...

Нас унесет в далекие края воздушный шар,
Попутный ветер будет нам благоволить,
Я буду губы твои сладко целовать,
А ты в объятиях моих с ума сходить.

Любовь для нас врата откроет в небеса,
Укажет новый путь изменчивой судьбы,
Шар высоко поднимет нас за облака,
Закрывшие от глаз воздушные дворцы.

Один из них для нас откроет громко дверь,
Амур обоих проведет в хрустальный зал,
Под куполом зальется песней соловей,
Всех приглашая на небесный званый бал.

С приходом ночи небо тысячи...

Ты прости — я не практичный,
Ты прости что я такой.
Заурядный и обычный,
Не красавец, не герой.

Всё богатство у поэта,
Мир души, да песнь стихов.
Не за деньги души светом,
В рифму столбик пишу слов.

Я душой поэт — не званьем,
Стих не нужен миру мой.
Не гонюсь им за признаньем,
Просто в нём живу душой.

Ты прости что нет уменья,
Во мне денежки копить.
Трачу их без сожаленья,
И богатым мне не быть.

Ты прости что я достался,
Вот такой тебе в пути.
Без тебя бы я сломался...

Возможно ль новое сказать?..
И этим осветить свой мир...
В себе другого разузнать,
Нежданно вынув, как факир
Из шляпы кролика достанет.
Пусть все озлобленно восстанет:
«Не надо нам! Роди обратно!»
И это боле, чем занятно —
Смотреть, как прорастает новь,
Взломав реальность — необычным.
Волнует интересом кровь,
Обидев эго — непривычным.

И брызжет искрами фонтан...
Факир, как всякий шарлатан,
Со временем в доверье втрется,
Продаст народу свое солнце
И станет почитаем в людях...

Во дворах: и голо, и уныло...
Морщится от ветра старый лист.
Осень, опустевшей сцены дива,
ветру дарит звание-артист.

И бежит за ним листва вприпрыжку,
догоняя юности мечты,
и в глазах зеленых кошки рыжей
переходит времени мосты.

За спиной притихшие аллеи
шепчутся о юности твоей,
и стремятся в небо мысли-змеи,
провожая к югу журавлей,

оставляя след слепой обиды,
осенью однажды осознать,
как порой бывает очень стыдно
двор прошедшей жизни подметать.

Полвека пройдено — немало,
А незаметил как прошёл.
Живой и сердце не устало,
В любви к тебе свой Рай нашёл.

Полвека пройдено — и всё же,
Я не старик ещё пока.
И лишь себя судить стал строже,
А взгляд печальней стал слегка.

Полвека пройдено — а так же,
Я в сказки верю красоту.
Что мир проснётся и однажды,
Мы явью сделаем мечту.

Полвека пройдено — как прежде,
Как прежде верю я в людей.
И не по званьям и одежде,
В пути ищу себе друзей.

Полвека пройдено — так много!
Так мало...

Всё не так, мешаю всюду,
Там не нужен, здесь не зван.
Чем быстрей мечты забуду,
Меньше тем мне будет ран.

Глупость видимо всё это:
Стих, мечты и мыслей крик.
Глаза режет ярким светом,
Тем, кто к серости привык.

Я мечусь, а нужно нишу,
Как и все, мне отыскать.
Быть расчётливей и тише,
Наконец-то взрослым стать.

И на хамство тех кто выше,
Промолчав, не отвечать.
Сделав вид что я не слышал,
Улыбаться продолжать.

Всё не так, мешаю всюду,
Только как же, как мне быть...

Всегда ни причём, а при ком-то,
Слуга он не званьем — душой.
Такой он породы и сорта,
Он злее собаки цепной.

Отдав жизнь тому кому служит,
За шефа, на смерть он готов.
Хозяев заботой окружит,
Желания поняв без слов.

Он преданней пса и смелее,
И палкой его не прогнать.
От боли он лишь свирепея,
Хозяйских врагов будет рвать.

Такие во всех есть эпохах,
С душою раба и слуги.
Им жить без хозяина плохо,
Без властной над ними руки.

Не манят их дальние страны,
Не снятся цветные...

В июньский день по-летне жаркий,
Забыв об отдыхе давно,
Разя бензином и соляркой,
Пер муравей домой бревно.
Вдруг на поляне возле речки,
Он, обалдев, поднял глаза.
Там беззаботно и лениво
В тени дремала стрекоза.
Уже Сентябрь сменяет лето,
Дождь через день стучит в окно,
Добыв себе фуфайку где-то,
Прет муравей домой бревно.
А на пароме через реку,
В тени зонта прикрыв глаза,
В театр или дискотеку,
Плывет неспешно стрекоза.
Зима проклятая лютует,
Тулуп не греет ни хрена,
Но...

Сердце!
Скажешь ли?
Где?
В какой дали?
Отцвели деньки не видать ни зги.

Затуманил мрак Русь цветущую
Чёрный враг прополз - в кровь поющую

Постамент гробниц,- даль зловещих лет
Оправляется в траур чёрных лент

От узнанных, не угнанных, не забытых, не слепых
Просыпается награда грозных дел твоих святых

- 1 -

От монгольских злых оскалов, дым костров от коих вился
На равнинах тучных пастбищ ворон, смерти – жизни, объявился

Вообразил себя владыкой, этот, узких глаз...