Зубной врач

С надеждой восходя на пик вершины,
Пустив сердца других на перегной,
Боль сводит челюсть спазмою зубной,
Вползает в кровь желанный яд змеиный.

Не слыша, как в огне трещат поленья
Из чьих-то расщеплённых голосов,
В падении поверженных миров
Разорваны серебряные звенья.

Не зная, как недетские морщины,
Стремятся безобразить чей-то лик,
Блокада слёз надавит на кадык
Гигантской силой рвущейся пружины.

Не помня позади мерцаний света,
Не видя впереди земной тропы,
Желанья стали...

Эх, слово не воробей!
Мне язык бы откусить!
Жалей теперь, не жалей,
Чему быть, тому и быть!

Надо ж, сдуру я сболтнул,
Был бы пьяный - не беда!
Так ведь век уже не пью,
И как стёклышко всегда!

Что ж дурак, я не немой,
Промычал бы, му да му,
Да руками б буквы строил,
А в ответ мне – не пойму!

Или чудо, зубы враз
Заболели, супер - флюс!
И сбежать на полуфразе
В плен к зубному - рви, сдаюсь!

Или пусть бы, предположим,
Вдруг я речь свою забыл
И на хинди очень сложном
Бегло...

Преодолей Боль, Страх, Усталость
-Киокушинкай Карате-До
“So What?”
-OU MBA Strategy course prime question

ЗНАЧИМОСТЬ нашей конечной жизни, за которую мы с различной степенью индивидуальной страсти цепляемся, нашей маленькой эго-вселенной, очевидно, ничтожна в силу ее конечности. Радость или печаль утраты - что останется нам после смерти? Живем мы, в конечном итоге, с нашим страдающим зубной болью и похмельем эгоизмом здесь и сейчас (и после нас хоть потоп, желательно попозже) или нигде и...

Он был растерян
и избит,
но, слава Богу,
не расстрелян...
На вид...
Обычный был на вид
крестьянин ближнего сопэли*.
Мы говорили о войне -
об этой странной и проклятой...
О том, как страшно на броне
сидеть, осколками помятой,
когда несется бэтээр
по бездорожью у Гумисты,
и командир, от страха сер,
орет оглохшему радисту:
ну, шэни дэда**, вызывай...
да вызывай же минометы!..
А впереди - ворота в рай,
куда ушло уже полроты...
А впереди - огонь и дым...

Сороки на весь лес галдели:
- У Волка зубы заболели.

И, от охотников подальше,
Забрался он в глухую чащу.

Ест корешки, теперь, Волчище.
Добычу, больше, он не ищет/

Лежит в своей норе, в постели.
Не ел он целую неделю.

Вчера забрел к нему Ягненок.
Сказал Волк, плача, как ребенок:

- Иди домой, малыш, скорее.
Тебя покормят и согреют.

- Не стой, беги, глупыш упрямый.
Тебя, наверно, ищет мама.

Медведь прервал, тут, их беседу:
- Эй! Спать мешаете Вы деду!

- День-то...

Заносит. Скользко. Мокрый снег.
Народ пошёл шальной, беспечный –
Закутался по-брови в мех,
Как танк ползёт. Да, что он – вечный?

Нет тормозам… И не свернуть…
Во рту скрипит зубная крошка.
Я в храм схожу когда-нибудь,
Помог бы, Батюшка, немножко.
Не мне, к тому же, дуракам
Забредшим на мою дорогу,
Иначе вновь лежать венкам
Вдоль полосы. Ну, слава богу!
Ещё один случайный гость
Живой ушел… немного грязный…
К нему не чувствую я злость –
Возможно, паренёк – отважный…
К тому же...

Ты хороша, когда лежишь зубами к стенке,
Когда своими волосами подметаешь пол.
Не демонстрируешь свои квадратные коленки,
И рваные колготки не кидаешь мне на стол.
Ты надоела мне - ну, хуже горькой редьки,
Ты для меня теперь, как острая зубная боль.
И я готов отдать любые деньги,
Тому, кто мне напомнит, для чего вообще есть женский пол!

Я не скажу ничего – я буду молчать,
Я всегда так безмолвна и задумчива,
И в твоём присутствии я забываю дышать,
Жду первого шага от тебя терпеливо.

Ты предлагаешь посидеть или пройтись,
Усталость во мне соглашается сесть на скамейку,
Хочу чтобы быстро минуты-часы пронеслись,
Совершаю усилия чтобы сделать улыбку.

Ты замечаешь что я глотаю воздух,
Ты видишь как мне не легко,
Смущенные мысли без стуку без спросу
Приходят на ум одна за другой.

Я уже далеко – меня не догнать,
А ты...

«Моя возлюбленная, ты прекрасна.
О, эти голубиные глаза.
Как стадо коз, сходящих с Галаадской
Горы, твои струятся волоса.

Что стадо выстриженных ярочек с купальни
Прочь выходящих, рот зубов твоих.
Средь них бесплодных нет, у всех повально
По два ягнёнка. Обнажишь на миг

Ты полость рта и сразу станет ясно,
Что кариеса и в помине нет.
Твой облик поместил бы я на пасту
Зубную, дав названье Блендомед.

Любимой губы краше ленты алой,
Уста её оскомину не бьют
Граната слаще, что ни...

Воздух горчит... Помню не вспоминая -
розовой птицей целуются губы -
только с тобою! На выдохе мая
что-то подскажет - тебя позабуду.

Вылечит время поставив отметину
где-то внутри на беспомощно-нежное.
Знаешь? А надо ль так было по летнему
не защищать наши души одеждами?

Глянцевый паркер твой, щётка зубная
спрятаны в шкаф - закуток мирозданья.
Воздух горчит... Помню не вспоминая -
эхом вселенского непониманья.