Змея

Историю рассказывать
Начну издалека:
Случилось все в Испании
В средние века.

К известному художнику
Алхимик вдруг пришел,
Сказал, что краски лунные
Случайно изобрел.

Особый в полнолуние
Они дают эффект.
И тут же он добавил:
"Но есть один аспект:

Имеют краски лунные
Загадочный секрет.
Пиши, что хочешь ими,
Но только – не портрет!"

Художник усмехнулся
И ящичек убрал.
Алхимик распрощался,
Но денег он не взял.

Проходит ещё время,
И поступил заказ:
Портрет был нужен...

Прости меня… Боже Всевышний…
за весь наш
умнейший дурдом!…

За то, что мы жизнью все нижней
в беспутстве и лени
живем…


А ложь у нас легче вуали…
А кровь - тяжелее свинца…

И в ребрах - молчат у нас
ямы.
А раньше…
стучали сердца…


И в профиль нас брюхо горбатит.
А сзади -
нас жрет наркота.

И брат наступает на брата.
И сын восстает
на отца…


И в этой чумной свистопляске
весь день
у Голгофской горы -

нам не до любви. Не до ласки.
Но весело! Черт...

Неба край на окно резко вынырнул…
Здравствуй, рукопись!…
Здравствуй, напряг!…

И опять – радость шлет заунывную
мне сошедший на душу ноябрь.


Шквальный ветер в плечах подымается…
Бередит и зовет…
Но куда?!

Нет ни музы. Ни слов.

Только – матрица:
по стеклу
вниз
змеятся года…


Бесконечен Создатель.
Я – тварь за ним…
Я песчинка. Я просто балбес.

Не отвязным.

Хочу быть – отвязанным!…
Без дождя!
Без земли!
Без небес…


Листопад поскользнулся на инее...

"Любан-джави", латинское"benzoe", где розы
аромат и форма, и радужность (поверхность
луж) и вечный двигатель и уж, иль змей, прог-
ресса, таящий продвижение вперед и грех поз-
нания и загрязнённость вод, где фиолет и чёр-
ный в желтом поле, яванский запах, копоть,
гарь, налёт и зелень и прозрачность. Вот,…..
горючесть, как слеза из нефти, мы выдавим,
сожжём и дальше по наклонной всё идём, ме-
няя угол направленье, вот собственно и всё
уменье, из ничего создать пузырь, он лопнул...

Во дворах: и голо, и уныло...
Морщится от ветра старый лист.
Осень, опустевшей сцены дива,
ветру дарит звание-артист.

И бежит за ним листва вприпрыжку,
догоняя юности мечты,
и в глазах зеленых кошки рыжей
переходит времени мосты.

За спиной притихшие аллеи
шепчутся о юности твоей,
и стремятся в небо мысли-змеи,
провожая к югу журавлей,

оставляя след слепой обиды,
осенью однажды осознать,
как порой бывает очень стыдно
двор прошедшей жизни подметать.

Мой Бог не Милосерд, не Всемогущ,
Не Он изгнал Адама из Эдемских кущ,
И Люцифера Он не проклинал…
Он Вездесущ, Он средь лесов и скал,
В травинке каждой и в глазах змеи,
В пыли межзвёздной и в ядре Земли,
В солдате том, что на курок нажал
И в том бедняге, что от выстрела упал.
Он лев, который рвёт зубами плоть
И жертва льва, что полусъеденной умрёт.
Он тот, кто от чумы людей спасал
И он же на людей её наслал.
Любовь и ненависть, рождение и смерть
Присущи миру и ничем их не стереть...

А как получилась Земля? Вспомним вместе,
Как сам ты увидел себя в отраженье
Подросшим… как будто на ёлку повесил
Шаров разноцветных числом сразу десять,
Себя в них увидел, спросил: Неужели

Я в каждом из них и похож на яичко
Куриное, страуса иль крокодила,
Змеи, черепахи … Все яйца типичны.
Быть Божьему промыслу в этом обличье
Негоже и в планы Его не входило.

Едва с нашей точкою Бум приключился,
Скорлупка распалась на две половинки.
До тверди небесной огромной и...

Ночь…Лучшая поэзия – мурчание кошки,
свернувшейся клубочком под левым плечом, у застывшего,
лунным светом, сердца. Эта ночь – больше всех слов –
это время гремучей змеи, хозяйки пустыни, на коже которой,
отпечатались мягкие звёзды – кошачьи следы. Дорожки
и ручейки тусклых, шепчущих штор, вышитых
летним ветром – проводники строк,
брошенных ненароком чёрно-индиговой пеной моря,
кипящего любовью к стихам;
здесь лучшее четверостишье – забвенье, разделенное с горным
колодезным эхом...

Человек сложил во дворе
сноп из сухих листьев
и поджег со всех сторон

И лес наполнился гарью

Привлекая вниманье детей,
которые запомнят запах костра,
чтобы годы спустя
он стал ностальгией

(17)

ВЛАСТЬ

Я могу остановить
землю на орбите.
Я причина того, что
голубые автомобили
вдаль мчатся.

Я могу уменьшаться
и становиться невидимым.
Я могу увеличиваться
и становиться гигантом,
который достигать сможет
самые удаленные границы.

Я могу изменять
курс природы...

В этом году...

В этом году мы имели великое пришествие энергии.

До этого все было проще и сомнительней.
Однажды летней ночью, я добираясь к дружку,
имел встречу с двумя девушками.
Блондинку звали Свобода.
Брюнетку звали Бизнес.
Мы поговорили, и это они
рассказали мне обо всем.

(55)

Кровь на улицах

Кровь на улицах
Я по щиколотку в крови

Кровь на улицах
Я по колено в крови

Кровь на улицах
Города Чикаго

Кровь поднимается
Преследует меня

Кровь на улицах
Река...