Жили

В Лос-Анжелесе дом в четыре этажа
Сгорел дотла, пожарные напрасно
Спасали дом и мне его не жаль,
Но люди в нём сгорели, что ужасно.

На первом этаже Нигерии сыны
В субботний день подделывая чеки,
Сгорели, и уже родной страны
Не видеть этим ниггерам во веки.

Второй этаж жилья был занят чёрте кем -
Обманом получивши социалку
Там мусульмане жили без проблем,
А тут в огне попадали вповалку.

На третьем этаже сгорел латинский клан,
Шесть членов ОПГ* - и тоже в мёртвых...
Из всех...

И долго вороны кружили
Над Птицей Счастья голубой...
Надежда, Наденька, мы жили
Неплохо, помнится, с тобой;

А нынче в сентябре проклятом
Я про Любовь стихи сожгла;
И стало скучно в доме пятом
Где больше Вера не жила.

Под ногами чёрный гравии,
Платье брошено на траву,
Воздух резок, словно сталь.
Убегает речка вдаль.

Синий хлад по белой коже,
Так с водой они похожи.
Стан царицы леса цвет,
Но у жизни свой секрет.

Припев:
Мимо, вьюгу обгоняя,
В чёрной торбе гром скрывая,
Ветра шёл мастеровой.
Древних сказок - бог, герой.

Её взгяд чарует душу,
Словно чары - не разрушить.
Он спокоен словно горы,
Не избегнуть доброй ссоры.
Но у жизни свои силы.
Эти двое полюбили.

Речка, ветер, лес стеною...

- "В чём виноват я, скажи, пред тобою?"
- "В том, что есть крылья, не хочешь летать!"

- "Здесь мне спокойней внизу, я не скрою.
В чём ещё будешь меня обвинять?"

-"Просто боишься ты целей высоких.
Раньше имел ты и силы, и страсть…"

- "Подвигов прежних прошли уже сроки.
Просто боюсь с высоты я упасть".

- "Помнишь, как часто в театр мы ходили?
Бурно спектакль обсуждали потом".

- "Что вспоминать то, как раньше мы жили.
Вот телевизор – театр тебе в дом".

- "Ты о любви...

Космическая пыль, миров иных остатки,
В космическую пыль, всё Вечность превратит.
Космическая пыль, в ней привкус тайны сладкий,
Невидимая глазу, она на всём лежит.

Ничтожные пылинки когда-то частью были,
Пылающих звёзд ярких, или планет у них.
Или существ что где-то, на тех планетах жили,
В мирах от нас далёких, загадочных, чужих.

Фантазия Творца не ведает предела,
Суть Замысла Его, нам смертным не понять.
Диктует волю нам, потребностями тело,
Желанием и страстью, в нас может ум...

Они стояли до конца
Пока в их жилах кровь текла...
У них приказ; - назад ни шагу
Там за спиною Сталинград...
Его нельзя сдавать врагу
И если город этот сдать...
То будет сам генсек страдать.
А он в стране один у нас
И он живёт только для нас...
Так что, бойцы вы не робейте
Смелей… И больше фашиста бейте!
Если здесь у Сталинграда
Не разобьём немцагада...
Быть народу на родине рабом
И трудится на фашиста, - своим горбом...
Забыть тогда всем за свободу
Нашему советскому народу.
И...

А может быть так нужно, а может быть так надо,
Богам или нам людям, иль существам иным.
Что горькою должна быть, нам часто в жизни правда,
И в жизни быть не должен, путь лёгким и простым.

А может быть так надо, а может быть так нужно,
Чтобы узнал о боли, сын Бога на кресте.
Чтобы тогда Он понял, что значат для нас чувства,
Чтобы помог Он людям, пройти их путь к мечте.

А может быть так надо, а может быть так нужно,
Чтобы о том не знали, когда конец пути.
И даже перед смертью...

Час зачатья я помню неточно.
Значит, память моя однобока.
Но зачат я был ночью, порочно,
И явился на свет не до срока.
Я рождался не в муках, не в злобе,
Девять месяцев - это не лет.
Первый срок отбывал я в утробе:
Ничего там хорошего нет.

Спасибо вам святители, что плюнули да дунули,
Что вдруг мои родители зачать меня задумали,
В те времена укромные, теперь почти былинные,
Когда срока огромные брели в этапы длинные.
Их брали в ночь зачатия, а многих даже ранее,
А вот...

Сердце!
Скажешь ли?
Где?
В какой дали?
Отцвели деньки не видать ни зги.

Затуманил мрак Русь цветущую
Чёрный враг прополз - в кровь поющую

Постамент гробниц,- даль зловещих лет
Оправляется в траур чёрных лент

От узнанных, не угнанных, не забытых, не слепых
Просыпается награда грозных дел твоих святых

- 1 -

От монгольских злых оскалов, дым костров от коих вился
На равнинах тучных пастбищ ворон, смерти – жизни, объявился

Вообразил себя владыкой, этот, узких глаз...

Они писАли о любви,
Делились радостью и болью.
В душе их пели соловьи,
Огонь, бежал по жилам с кровью.

Их мир, за их любовь к нему,
При жизни бил, не понимая.
Дарил, презрения им тьму,
За лестью слов её скрывая.

Но право песни не отнять,
Над ней людей закон не властен.
Её им в детстве пела мать,
В ней вера в мир, любовь и счастье.

В ней света лунного есть тайна,
В ней света солнышка тепло.
Раздолье в ней степей бескрайних,
Добро сильнее в ней чем зло.

Они писАли о любви...