Жестокий

Как бы трудно не было, но хуже,
Может в этот миг кому-то быть.
И жизнь проклиная этим души,
Ни к чему, напрасно в нас губить.

Ведь стенаний горестных упрёки,
И молебнов жалобы Богам.
Не помогут сделать день жестокий,
Лучше и милее в мире к нам.

Времена не могут быть плохими,
Они то нам, чем мы их живём.
В них и плюс, и минус будут злыми,
Если мы живём их не добром.

Не добро и зло нас направляя,
Заставляет в мире жить собой.
Сами в нас, меж них мы выбирая,
Нашим злом живём и...

Порой, бывает…- Зарапортовавшись,
дорваться до чужого огорода…,
а в нём, как говорится, оторвавшись,
козлятиной прослыть, в среде народа…-
Пусть и по факту!..- Но, важней, здесь, доза
( Угрозою зависши над подлянкой! ),
где властвует воинственная поза,
к натуре грёз, с психической осанкой!
Да и со взором, кой, орлиным кичем,
всех посылает на…- На то и дали!..
И тут-то, поделом, смиренным кличем,
скулить о равноправностях печали…
Ну, и о прочем…- В злободневном духе…-
Тем паче, под...

Столько написано к 8 марта, что не могу не вставить свои ржавые пять копеек.

…И грянул судный день! Когда как в день рожденья,
Один лишь раз в году сбываются мечты.
Вот нервною толпой, спеша под вечер в семьи,
Скупают мужики замёрзшие цветы,
Домой придя, жену он осчастливить сможет,
Мимозы чахлой веткой бюджетно обойдясь,
Зато в быту жена старанья преумножит,
Заботливым и правильным супружником гордясь.
…Есть у меня дружок, весь гениальный, сволочь.
Такие фуги пишет! – Бах вертится...

Мне были люди незнакомы,
За темнотой слепых окон.
Чужого, каменного дома,
Чужих, мне не родных сторон.

Я в этот край из дальних стран,
Пришёл без зла с душой открытой.
Но был его людьми незван,
И чужд в нём, жизни его сытой.

Бог мне свидетель — нет обид,
Во мне на жизни нрав жестокий.
Был ею я за дело бит,
Нарушив в ней порядков сроки.

Ну а из мне родных краёв,
Я не был выгнан или выслан.
Сам, убежал на мечты зов,
Ища спокойную мне пристань.

И мир без злобы — равнодушно...

Рядом святость и порок,
Грань тонка меж ними.
Грех вождей смыв дней поток,
Сделал их святыми.

И в тиранах жертв потомки
Восхваляют жёсткость мер.
И спустя век вождь жестокий,
Освящён веленьем вер.

И кровавый самодержец,
В лоне церкви средь святых.
В жерновах событий мельниц,
Пылью, жизнь людей простых.

Казнь царей — сюжет мистерий,
И лишь факт — толпы расстрел.
Мир забудет боль мгновений,
Убиенных пулей тел.

И не помнит мир уроки,
Дел давно минувших дней.
Свят в нём...

Согреет ласковым апрелем
Донскую землю солнца свет,
Весенней буйной, дружной трелью
И зеленью оденет степь.
.
Война ушла на запад лавой,
Оставив чёрный смерти след,
Расплавив боль и горе славой
Кровавых бед земных побед.
.
Кипящей пеной недовольства
Смердящий мир плюёт и ждёт…
Иной уклад страны устройства –
Мобилизация грядёт.
.
Устой у жизни вновь порушен:
Потушен голубой закат,
В багровый рай единодушно
Толкают… Нет пути назад.
.
Распался денежных пустышек
Империи...

Ах, вы, дикие волки позорные,
Что ж вы воете так на меня?
Обожаю я звуки спокойные.
Не способна понять и принять

Вашу грубую песню унылую,
Ваш жестокий и яростный крик.
Мчится туча ко мне чернокрылая.
Я за тучей укрою свой лик.

Надоела мне эта мелодия.
Депрессивный концерт надоел.
Вы - на древние стаи пародия.
Громкий шум при отсутствии дел.

Не достойны вы звания хищников.
Превращайтесь обратно в людей!
На земле, на священной, кладбищенской,
Не положено шавкам галдеть.

Ком не сбывшихся надежд,
Ожиданий и мечтаний.
Мысли тени строчек меж,
Грусть у крайности метаний.

Всё в одном — и пустота,
И суетность сутолоки.
И прекрасная мечта,
И враг сущего жестокий.

И не искренний восторг,
И признательность сквозь зубы.
Слов горячечных поток,
И искусанные губы.

Всё в одном — дум глубина,
И их правды непрактичность.
И души полёт из сна,
И дней будничных обычность.

Как всегда всё враз и вдруг,
На дыбы и кувырком.
И замкнув событий круг,
Всё...

А ты мне ночью снилась снова,
И снова лгал о встрече сон.
И снова сердце всё готово,
Отдать за то, чтоб сбылся он.

Ум принимал разлуки сроки,
А сердце ждало волшебство.
Поверив, добрым мир жестокий,
Сумеет сделать колдовство.

Но только в сказках чудо явью,
Влюблённым, делает их сон.
А в настоящем мир реальный,
Живёт лишь данностью времён.

И теплота мечты пустая,
Не обогрела и в о сне,
Обняв тебя, я понимаю,
Что надо, просыпаться мне.

Но я люблю и мне ночами,
В разлуке...

И только ночь меня поймёт…

Ну вот, опять сказала глупость!
Пустых и тёмных комнат гулкость -
храбрей меня - и тех проймёт.
Шуршит в котельной домовой,
газ голубой цветёт в горелках,
и на часах старинных стрелки
ползут.
С обвисшей тетивой
амура лук висит в кладовке.
А сам амур сопит во сне,
в его фарфоровой головке
темно и пусто.
Мир на дне
зимы -
затянут звёздным илом,
его сглотнула рыба-ночь.
И глаз её на небе стылом
блестит
и смотрит мне в окно…
И только ночь меня...