Женщины на войне

Если бы не войны - веками на планете, -
Жили бы давно в райском саду на свете!
Сколь за века вогнали в вооружение деньги,
А сколь войны принесли - разрухи и гибели?

Нешто, до некоторых за века так и не дошло?
Что только без войн жить на земле хорошо!
Трудись мирно на заводах, фабриках и полях
И не будешь по жизни испытывать страх.

Только мирный труд спасёт земного человека:
А ему жизни Богом отмерено,- одного века!
И то не каждый доживает, по жизни, до ста лет.
Пойми это сейчас...

Когда мы все в мире наконец поймём,-
Без войн жить на свете очень хорошо!
В мирном труде, все дружно заживём,
До старости в радости все доживём!

Чтоб на земле, желанного нам добиться,
Не стоит оружием смерти гордиться.
Пусть на парадах машины полей проходят
И тогда на планете, война замолкнет.

А когда будет боевая техника процветать,
Войн никогда на планете нам не избежать.
Военные все заводы переоборудовать
И мощные трактора, комбайны, выпускать!

Чтоб без труда пахать...

Только жизнь без войн на планете
Спасти может, - человека на свете.
Нешто так тяжко жить нам без войн,
Или не надоел от войны плач и вой?

Когда убивают детей и стариков -
И происходит это уж сколько веков!
Можно заниматься мирным трудом:
И богаче будет тогда планеты дом.

А на планете нашей столько работы,
Что каждому в труде хватит заботы.
Так планету загадили в последние
годы,
Что за века не восстановить экологию
природы!

Этот взгляд! Этих глаз глубина!
Необъятная невыразимость.
Поднебесная голубизна
Да безоблачной нежности примесь.
Так знаком! Так до боли знаком
И при этом до смеха неведом,
Утону упоённейший в нём,
Заворкую мурлычащим бредом.
Это ты! И твоё волшебство!
Как прекрасно оно, как чудесно,
Никогда не осмелюсь его
Ограничить словестностью тесной.
Хорошо! Мне с тобой хорошо!
Это всё, что осмелюсь промолвить,
Разве только лишь мелочь ещё -
Ты - Вселенная Вечной Любови!

Перед тем как заснуть в пелене снегопада,
Затеряться в метели, забыв о тепле,
Танцевала Ажбета, и свет листопада
В этой музыке дивной пробьется ко мне.
Это просто усталая осень дарила,
Нам эротики прелесть, забыв о дождях,
Это дивная ведьма над миром парила,
И стремились мы к ней , что печали и страх,
Если снова в пылу, и в плену и в ненастье,
Когда больше не будет возможности петь.
Это жаркое летнее вспомним мы счастье,
И сумеем парить, и мы сможем взлететь.

Что с тобой, ты...

Любая из нас чаровать, ворковать научилась.
Но стоит ли снова в оковы любовь загонять?
Все проще и легче случилось лишь то, что случилось.
Останется просто простить, и понять, и принять.

Останется с милым смеяться над ежиком сонным,
И в лес уходить от усталых и шумных людей.
Мы вдруг отдалились, и в городе этом бетонном
Так трудно ответить наивной улыбке моей.

Я стала другой? Ну конечно, и я замечаю,
Тропинкой лесной убегает лисенок в простор,
Прирученный зверь, он на ласки едва...

Он был -- красавец, но полуседой...
Жил со старухою и -- с молодой.
И обе (дабы избежать молвы),
Выдёргивали из его главы,
То чёрный волос, то седой,
Уравнивая муженька с собой...

Так вскоре перед зеркалом присел --
Узрел красавец,что он облысел...

И нам его, конечно, жаль...
Нужна ли басенке мораль?!
Как знать!.. Дадим же волю мыслям:

"КУДРЯВЫМ КРАШЕ БЫТЬ, ЧЕМ ЛЫСЫМ!!!"

Люблю цветы!
Люблю природу!
Люблю цветы дарить.
Люблю смотреть, как ты с любовью,
- любуешься на них
Люблю смотреть в твои бездонные глаза,
с загадочной и радостной улыбкой
И пусть твоя улыбка не исчезает ни когда.
С твоего белоснежного, прекрасного лица !

--Нипричём глядеть Аркашу горячо!

Ведь – причём – его зазноба, больно лИха!
.

--Почему глядеть Аркашу нипричём –

Нипочём его лихая причимыха!!!

Пред зеркалом девица, словно птичка,
Порхает, из себя вся хороша.
А рядом дама в возрасте приличном
Вопросы задаёт ей не спеша:

"Что, нравишься себе?" - "А как же, нравлюсь,
Не на помойке найдена, ужо"..
- "Мужчина, поди, есть, собой красавец.
А есть какой по-проще ухажор?"

- "Ну, есть один, но мне совсем не пара,
Я с ним была всего лишь пару раз.
Не нужен мне поклонник тот и даром..."
- "А есть такие, просто - Бог подаст?

Настырны и глупы до отупенья
И смертного греха они...