Железный век

Это было до Вселенной.
Над НИЧЕМ, легко, как пух,
Божий дух летал нетленный,
Сам себя познавший дух.
Без работы, бесполезно,
Вверх и вниз, назад - вперёд
(И при этом знал железно
Что потом произойдёт).
Он витал себе свободно
Без волнений и забот
В новой шляпе, - шляпе модной
(зная моду наперёд).
Было скучно Богу - папе
В этом долбаном НИГДЕ
Ведь совсем не видно шляпы
В первозданной темноте.
Вне времён и расстоянья
(их ещё в помине нет)
Божий дух свершил ДЕЯНЬЕ:
Бог сказал...

Нервы стальные, железный характер,
золото-сердце, слова-серебро.
Олово -кольца, медь - на запястье,
ртуть и свинец, бесы - в ребро.
От воскресенья до воскресенья
токи планетные (первый состав)
разум Земли берегут, в лунных сенях
пишутся пьесы для детских забав.
В старом театре готовят премьеру,
эксперимент.Сам себе режиссер,
сам себе зритель,и моду и меру
сам себе выберет каждый актер.
Новое - новому, опыт бесценный,
серенькой птички звонкая трель
в пьесе, века не сходящей со сцены...

Я не знаю почему,
Но каждые пять минут
Мне хочется прыгнуть с обрыва
И это чувство невыносимо...

Каждый человек в моей жизни...
Быть может это мои ошибки,
Но даже и человек из вне
Находит путь обидеть меня гибкий...

Сердце не может вечно страдать,
Не может вечно ждать подмоги...
Как же в толпе себя узнать
И остаться живой после тревоги?

Как возможно быть таким существом
Никого не любить, думать лишь о том
Как бы обидеть, унизить, разбить
Жаль таких не победить...

Много...

Несчастный раб в железных кандалах,
Дрожит при свисте болетворной плети.

С кровавыми следами на руках
В стенах, колючей серебристой клети.

Хозяин норовит раба сломать,
Нагрузкой и и тяжелой каторжной работой.

Пытается моральный облик в нем уничтожать,
Убить надежду, стать счастливым и свободным,


Лохмотья грязные покрыли его тело
И жадный холод постоянно причиняет боль,

И жуткий плети свист он слышит то и дело,
В следах ударов, ало проступает кровь.

И в нем рыдает ум...

Видишь, голуби хлебные крошки с ладони клюют.
Видишь, рыбы хватают наживку с железных крючков.
Ночь бессонная солнышку молится. Пару минут,
чтобы сон досмотреть,залетевший из рощи веков.

За всплывающей с грунта подводною желтою лодкой,
луч небесный беспечно по синему морю скользит.
Цирковая лошадка- по кругу. Бутылочку с водкой,
фрак в заплатах и маску веселую клоун хранит.

Запах старых опилок,пудовая гиря,окружность арены.
Гуттаперчивый мальчик под куполом цирка.Каштанка скулит...

Не поэт кабаков я, не мастер клинка...
В моих строчках - любовь, шепот волн и металл;
В них дрожит пистолет у седого виска,
Тает в красном вине философский кристалл.

Растворяется мир - в плеске рифм, в игре слов,
Превращается миг в бесконечность веков,
И течёт - чередою отсечённых голов,
Отпечатками ржавых железных оков.

У причала Судьбы, у залива Мечты,
В смене снов и метафор, гордо бродит Тоска,
Манит, вслед за собою, идеал Красоты,
И уносит в туман Золотая река...

Я мир хочу себе представить,
Хочу создать его в воображении своем,
Чтоб впечатление свое о нем оставить,
Вписать в свое стихотворение о том.

Не будет в нем чужих желаний,
И полного не будет олицетворения войны.
Не будет в нем железных зданий,
Не будет двадцать первого века чумы.

В нем светлый разум балом правит,
В нем отражение меня, который должен быть.
Кто что плохое натворил – исправит,
Ну а дела плохие невозможно там забыть.

В нем чистый воздух, что легко дышать,
И светлые...

В далеком детстве, в старой книге
Прочла мне бабушка слова,
Что время черное настанет,
И ангел зла придет суда.

Земля вся будет в паутине,
Что друг на друге будем жить,
Железных птиц полеты в небе,
А в стенах черти говорить.

Покроет сушу черный саван,
Цари народу будут лгать,
Ворье без принципов допустят
И будут вместе воровать.

Кудесник видел дальновидный
Плохие виды сквозь века.
Доспехи Дьявол покупает,
А после бьет наверняка.

Заблудшими руками строит
Жестокий ад...

Пойдем в дом,
Я разведу огонь,
Я укутаю твои руки
Покрывалом цветущих трав,
Я омою веки росой,
Собранной ранней молитвой,
Я прогоню шум,
Весь, до последнего звука,
Из музыки тишины…
Я буду искать твое сердце
Под сенью звездной палитры,
Что окна объяла блеском
Железного холода ночи…
Я разолью вино,
Мы будем пить безмятежность
Усталых мгновений…
Будь проще…со мной…
Будь ближе…со мной…
Будь нежность…

Как стебель скошенной травы,
Без рук, без ног, без головы,
Лежу я часто распростертый,
В каком-то дивном забытье,
И онемело все во мне.
Но мне легко; как будто стертый
С лица земли, я, полумертвый,
Двойною жизнию живу:
Покинув томную главу —
Жилье источенное ею,—
Тревожной мыслию моею,—
Бежит — (я вижу наяву) —
Бежит вся мысль моя к подгрудью,
Встречаясь с жизнью сердца там,
И, не внимая многолюдью,
Ни внешним бурным суетам,—
Я весь в себе, весь сам с собою...
Тут, мнится, грудь...