Жалость к себе

Все вокруг что-то говорят,
Но я ничего не могу расслышать.
Словно вокруг меня выросли стеклянные стены,
От которых не сбежать… Можно лишь прыгнуть.
Но, куда?! Я не вижу дорог, залитых светом –
Всюду лишь иллюзии перекрёстного выхода…

Слёзы от одиночества переходят во мне
В красные кричащие реки моих нервов…
И снова руки непроизвольно сжимают стакан…
Ещё секунда – и он треснул…

Взгляни на меня без инъекций льда,
Сдерживающих мои наэлектризованные чувства.
Мамка сказала, что в...

Дай мне веру в завтрашний день, Бог.
Дай мне хотя бы что-то из жизненных благ.
Почему умирающим морфием не помог?
Иисус! Ты - никто! И уймись наконец, чувак.

От тебя ни тепла, ни толку, ни просто ужина.
Освободи меня от грязи в мозгах, пожалуйста.
И от того, что неделю хожу простужена.
От тебя ни конфет, Иисус, ни жалости.

Вера Облонская

Я никому ничего не должна.
И ничего и никто мне не должен.
В хват декаданса схлестнулась струна.
В доме пустом бледный вид из окна.
И крест прощения рукоположен.

Партик Святой эль полнее нальёт.
Друг, ты прости, тут стакан не поможет.
Солнце устало ласкать свой народ,
Пуст, безразличен седой небосвод,
Бей в барабаны. Стели своё ложе.

Жги чучела. Пусть прихватит огонь
Угли-глаза в окантовке печали.
С трассы срываются стаи погонь,
Сходят с ума. Ты прости и не тронь
Криком души...

Дорвалась, отпустили душеньку
Отцепили оковы бренности
И не лягут теперь на "подушеньку"
Судьбы нашей с тобой неверности...

Разгуляется сердце усталое
Нахватается сил у времени
Распахнет свое платье алое
И распустит косы запретные...

Нарисует мечту в реальности
Разукрасит ставни не вечные...
Сорвалась...от любви до жалости
Опустились крылья небесные...

Пойду, схожу за счастьем на базар,
А после в супермаркет, за удачей…
И что с того, что это не товар…
Я попрошу ещё любви - на сдачу…

И взвесьте мне, пожалуйста, грамм сто,
Той совести, что с краю, полкой ниже…
Просрочена? Ну, ладно я потом,
Куплю в другом ларьке… А вижу-вижу:

По акции есть скидка для меня.
Давайте доброты, насколько хватит…
А есть у вас от злых людей броня?
Что-что? На это деньги жалко тратить?

А средство есть от жалости у вас?
Микстура от тоски, сироп от...

Не говори и не будет жалости, за всё, что
осталось и хватит в будущем пряности,
соли или себя уволя, идти по лужам, в ле-
тний, слепой дождь, радуги гвоздь распря-
мили, им же тебя и убили, мало, хорошо,
сала ломоть , коры струпья, души прутья,
смерти как счастья желая, ну как ты родная?
успела? мерой стала или опять отстала, в оп-
оздании вида тумана твида, безопасности
прочерк, лажа, наоборот зараза, одуванчик,
подул ветер, вот и цел болванчик, был и весь
вышел, как кот, что...

Сейчас всё станет на свои места.

Год 1969… Мутный чулок коммунальной кухни. И на обшарпанном табурете:
кривая стопка бобин. Лента с зажевами. Горчичного цвета.
И на 4-й магнитофонной скорости (и это понятно лишь нам-тем!)
режет воздух голос Высоцкого…

Не знаю, с чего… но жестко торкнуло с размаха в ребра.
Больно привиделось сегодня.

Владимир Семёнович, разрешите, я просто побуду с Вами. Поодаль.


+


ВЛАДИМИР ВЫСОЦКИЙ


Я не люблю фатального исхода.
От жизни...

Не царствие приидет, но юдоль,
А милости иной мы и не ждали,
Во честь любви одной точащу соль
Всю изольем, по нам уж отрыдали.

Тебя здесь примечал безбожный тать,
В меня влюблялись мертвые царевны.
Нас будут благострастно почитать,
Елику стоны смертные напевны.

Литургии святые отзвучат,
Сомкнутся озолоченные губы,
И Господе удивится: молчат
Земные и архангельские трубы.

Классический октябрь не перейти,
Сколь немы окарины и цевницы,
Пусть хмель прекрасит червные пути
Ко...

Я ровесник этих строк
и странно столкнулся по времени с их автором.

Мы прожили в параллели планеты ровно пять месяцев:
14 мая 58-го я родился, 14 октября 58-го он умер.

Наверное, поэтому стихотворение Николая Алексеевича Заболоцкого — это вся моя жизнь.
Я весь состою из этих букв. Но не как букварь.
А просто как тот, кто дышит и любит. И день… и ночь…



НИКОЛАЙ ЗАБОЛОЦКИЙ



Не позволяй душе лениться!
Чтоб в ступе воду не толочь,
Душа обязана трудиться
И день и ночь...

Калька

Взвиваясь над назойливой толпой,
Стандарт сбывает крашенный Меркурий,
И дракул заражают красотой
Фигуры пустотелых дев и фурий.

Заверченные в глянец до плечей,
Сиреневою матовой прокладкой
Обжатые, глядят, и нет прочней
Уз ситцев кружевных изнанки гладкой.

В зерцалах бельеносных тьмы скелет
От пола источается, лелея
Гофриры лядвий меловых, паркет
Скользит крахмально с пудрами келея.

Венеция – обманутых юдоль,
А мы зане храним ее зерцала,
Чтоб вечная танцующая моль...