Земные

Яков Есепкин

Канцоны Урании

• «И вот он, праздник на улицах, авеню библиофилов, помимо «Русского самовара» любящих десерт. Книги Есепкина «Космополис архаики», «Lacrimosa», «Порфирность», «Вакханки в серебре» триумфально завоевывают художественный мир и рынок.»
Р. Салимов

I

Нет парчи – содомитский атлас
Застилайте на жалкие гробы,
Кто и слышал сиреневый глас,
Мертвых ангелов носят утробы.

Из Содома в Коринфы свернем,
Хоть колонские пиры утешим,
На атласах еще мы уснем...

Ты снова мыслью о деньгах,
И снова напрягли долги…
Ну, как сказать, что деньги – прах,
Ну, как сказать, что нет нужды…
И снова мечется душа…
Где одолжить… что заложить…
И ищет вновь судьбы врата,
Чтоб жизнь печальную продлить.
Ум бесконечно напряжен,
Лопатит мыслью здесь и там,
И видит жизнь со всех сторон,
Где боль влачится по пятам.
То передышку даст, то нет,
То снова, пристально, в глаза…
И ищет вновь душа ответ,
Взгляд устремляя в небеса.
Доколе…- мысли тут как тут,
В ответ...

КОНСТАНТИНУ СИМОНОВУ - 105!

Если бог нас своим могуществом
____________________________________
После смерти отправит в рай,
Что мне делать с земным имуществом,
Если скажет он: выбирай?

Мне не надо в раю тоскующей,
Чтоб покорно за мною шла,
Я бы взял с собой в рай такую же,
Что на грешной земле жила, -

Злую, ветреную, колючую,
Хоть ненадолго, да мою!
Ту, что нас на земле помучила
И не даст нам скучать в раю.

В рай, наверно, таких отчаянных
Мало кто приведёт с собой,
Будут...

.
Гроза над Северским Донцом,
блеск молний, громы канонадой.
Монахов и святых отцов
прибежище земной наградой –
Святая Лавра. Святогорье.
Леса и храмы. Грозный вид.
Не раз войну, набеги, горе
дом Божий видел. Вновь горит
век наш грехом, безверьем, болью,
Пусть очистительный гремит
грозою гром небесный. Кровью,
земною жертвой мир вопит:
Прости, Всемилостивый Боже,
десницею Твоей храним,
наш грешный род уже не может
беду остановить. Враги
нашли приют и губят души.
Как разуму зов...

ВЕРХОГЛЯДЫ

Есть в числе прочих «мудрецов» на свете эдакие люди-верхогляды,
Любого встречного готовые с охотою и сходу уж и обо всём судить;
Известно точно им, как подобает человеку жить,
Чего желать, что исповедовать, когда какие отправлять обряды…
Нет никому от них спасенья, ни какой-либо пощады,
Лишь взглядов их остановившихся уже ни сдвинуть с места вам, никак не изменить! –
Ведь, в самом деле, как и чем помочь подобному слепцу глаза открыть,
Что, на поверку, одному лишь мраку...

СРЕДИННЫЙ ПУТЬ

Есть путь срединный, он же – путь равно надземный и земной! –
Не тот, что словно кромка зыбкая вдоль края
Обрыва сумрачного или горизонта линия, где гладь морская
Как будто бы соприкасается с небесной синевой…
Так склоном ветренным иль по хребту вершины снеговой
Тропинка узенькая тянется, всё выше увлекая,
Дух вознося, а тело немощное бренное пытая
Уступов острых и широких беспрерывной чередой.


ЖИЗНЬ ОЗАРИВ

Возвысит ум, согреет в жилах кровь,
Не опалит, по следу...

ВГЛЯДЫВАЯСЬ В СЕБЯ

Мир духа неисповедимый – сущий искони внутри же нас самих,
Тот, что, как мы интуитивно и, наверно, справедливо ощущаем,
Вселенной всей равновелик, – во днях, исполненных трудов, своих земных
Исследуем мы всё детальнее и глубже и всё больше обживаем –
И с тем всё в более реальном свете, как и истинном величье их
И сложности, пределы Храма Мироздания себе мы представляем,
Где обитает Бог-Любовь, всем сущим правя безраздельно, мудро… и где, может быть,
Служа Ему лишь...

Мой Бог, душа моя — твоя!
В стволе времён, в ветвях галактик
Блуждать придётся ей, а я —
Пока ношу земные лапти.
Мой Бог, душа — весь мой багаж,
Ей дороги мои дороги,
Когда болит она — кураж
Земных веселий не к порогу,
Не ко двору мне. Вместе с ней
Я ухожу в глухие чащи.
В зелёном мареве ветвей
Палеозоя бедный ящер,
Душа моя, находит след
До логова и там ложится
Реликтом миллионов лет.
Глаз перепончатый слезится.
Я жду, покуда день за днём
Она зализывает раны...

Воскрес Иисус в земных страданьях,
Земные муки пережил.
Терпел он молча истязанья,
Позор и боль, глумлений пыл.
Он верил в чудо избавленье,
В грехе погрязших наших душ.
Он верил в чудо воскресенье
И потому в сердцах он жив!

Меняет облик, исчезая,
Увидев в облаке коня,
Шепнёт на ухо – променяет,
Земные тяжбы – в жар огня.

Клубится чистотой извивов
Немая высь пушистой мглы,
В долине плазменных разливов
Растают гордости узлы.

И только чувств восторг в полёте
Над бездной крошечных дорог,
Зачем вы в даль его зовёте,
За горизонт пустых острог?

Там в вдалеке темнеют горы,
Но мне ль не ведом их обман:
С одной вершины на другую
Не перебраться – вечно пьян.

Один лишь путь – сдружиться с небом...