Заяц воришка

.
Грозной войны первый шаг
терпит Донбасс, истекая
кровью, но гордо наш стяг
держит Россия святая.
.
Кончился мир и иссяк
ветхостью колониальной.
Треснул имперский костяк,
гнётся под силой глобальной.
.
Жжёт, истребляя, пожар
страны, народы войною.
Замер космический шар
в страхе над осью земною.
.
Жадность, пороки и тьма
сгустком кровавым безверья
Солнце закрыли… Тюрьма
рушится, сломаны двери.
.
Бурным потоком стремглав
вздыбилась лава над болью.
Новой истории глав...

По двум сторонам Георгиевской улицы, там, где начинается Владимирский спуск, установлены два объекта одной скульптурной композиции. Точнее даже назвать их «субъектами»: это филёр и шалопай. Филёр наблюдает, спрятавшись за афишной тумбой, за шалопаем.
Когда-то район города называли «шалопаевкой», потому что рядом располагались Торговые ряды, где промышляли карманники и мелкие воришки. Полицейским приходилось присматривать за ними.
.

Над шалопаевкой ништяк погоды;
изведаны лазейки и проходы...

Как-то маленький воришка
В лавке утащил коврижку.
Дома дали нагоняй:
- Лучше был бы каравай!

По И.А.Крылову

Хоть знали все, что он воришка,
Но пасеку вручили мишке.
Он вновь проштрафился немного:
Перетаскал весь мед в берлогу.

Наметом прет в стране демократия.
Есть коммерсанты? Воришка и плут.
Ринулась в рынок российская братия.
Наши правители честно нам врут.

Крики гортанные. Раннее утро.
Черные люди и черный товар.
Бизнес в России устроен премудро:
Только обманом получишь «навар».

Денежки в банк! Канары! Испания!
«Дети удачи» клубками кишат.
Ловкие парни зазвали в компанию,
Что обещали – отдать не спешат.

Время расплаты за глупость, доверие.
Жизнь обесценена, – смерть дорога.
Люди озлоблены...

По И.А.Крылову

Повадился воришка без конца
В курятник, что стоит у хаты.
Раз на дворе была овца,
Она во всем и виновата.

Твое лицо, улыбка, взгляд,
Твой голос, смех, твое движенье,
И тонких пальцев вороженье,
И всех ассоциаций ряд —
Такую смуту вносят в душу...
Казалось бы, что пробил час,
Колодец чувств давно иссушен!
Но вот в силках бездонных глаз
Как глупый заяц бьется сердце!
В нем боль, и радость, и печаль,
И благодарность иноверца...
Пока еще горит свеча,
Покуда вечер этот длится,
И купол неба не померк —
Под звезд беззвучный фейерверк
Дозволь на образ твой молиться!

04.1996

В какой уж раз моя Душа
К секретам страстью удивляет.
При этом "всё и вся круша"Мужскую смелость проявляет.
Я засыпал под лёгкий шум
Ночного бриза в снастях мачты.
Дорожка света from the Moon
Плела немыслимые страсти.

Спал, как безгрешное дитя,
Перекрестив постель по Вере.
И, вдруг те на, как бы шутя,
Again, Душа, в своей манере: -

My dear Friend! На этот раз
Не полечу я в космодали.
С чертями предстоит мне «ралли»
И показать при этом класс!

Опять ты будешь матом гнуть...

В погожий, солнечной поляне,
Где, некогда, услады ради,
Отдался Волк, Лисе, в лесу
И, якобы, в лосиной яме,
Сороки, в эстафетной стае,
Свидетельства внебрачной связи
По признакам снесли Суду:

Волк изнасиловал Лису,
В период явно экстремальный!
Матёрый(!) оскорбил весну,
Что возмутительно, - оральный
Лиса, позволив, аборальный
Вдруг предпочла, к зверья стыду, -
Перефразировал Суду
Истец, как способ аморальный!

На той же солнечной поляне,
Цветы, где пчёлки опыляли
И, якобы...

Схватив за хвост почти(!) Волчицу,
В замужестве слыла Лисицей,
Волк бросил тушку(!) на хребет
И, по тропе, как в небылице,
Не с "красной шапочкой", с амбицией,
Погнал, как помните, к норе...

Лес загудел от "хамства" Волка,
Перевоплощения Лисы.
Медведь, в "Суде", не видя толку
Побрёл к Медведице... Песцы,
Играя мехом, тихо смолкли,
Решили подождать весны,
И, поменяв(!), подобно Волку,
Свою песцовую, блин, норку
В берлогах счастье обрести.
Чтоб шкурки их, забыв иголки,
В шубах...