Зацвела сирень

Ну, лети сюда гн'уся нос'атая,
Если хочешь меня укусить.
Я тебя, ненасытно-кус'атая,
Поскорей постараюсь убить.

Раздаётся пожарной сиреною
Комариный твой писк в тишине,
Ты свирепой, зубастой муреною
Жаждешь страстно приникнуть ко мне.

Ты желаешь испить мою кровушку,
Чтобы деток своих накормить.
Несмотря на твою кровью долюшку,
Я тебя постараюсь прибить.

А, ну, плесни мне самогонки.
Давай-ка выпьем за любовь!
Мир одиночки кисло-горький.
А мы беспарные с тобой!

Но, может, это даже лучше!
Не выготАвливай обед.
И не стирай носков вонючих.
И не пошлёт никто в ответ.

Ну, а детишки. Что детишки?
Орут сиреной по ночам.
Менять подгузник – это слишком!
В очередях ждать по врачам…

У нас с тобою куча время!
И телик есть на сто программ.
Что это плохо – ты не верь мне.
Так выпьем, чтоб везло и нам.

Как с пользой провести погожий день,
когда весна переполняет сердце.
Когда всё в рифму – тень, сирень, мигрень,
а жизнь подробна до мельчайших терций…

Начать стихи с отдельного листа.
Хоть, с белого, хоть в клеточку - с любого.
Внезапно, посреди строки устать
и зачеркнуть написанное слово.
Исправить,
снова зачеркнуть.
Начать
сначала, понимая, что не выйдет.
Пойти на кухню, и поставить чай,
и разозлиться на себя,
и выпить
полчашки бренди, не найдя стакан,
потом ещё, почти...

Вот и снова вернулся май,
Вновь весна переходит в лето...
Мне ушедшей зимы не жаль,
От тоски не осталось следа...
Исцелилась, с землёй ожила,
Вновь весна отогрела душу,
В ней осталась любовь жива,
Вновь гармонию не нарушу...
Я заслушаюсь соловьев,
И вдохну свежий запах сирени,
Звонкий голос слышен ручьёв, -
Пусть закончится эра затмений.
Никого больше не упрекну,
Не обижусь на жизнь земную, -
Счастье ключиком отомкну,
Принимай меня, лето, живую!

Я плачу. Потому что режу лук.
Весь день я режу лук и плачу, плачу…
Как много слёз скопилось!
Вот и трачу -
пускай текут, как дождик по стеклу,
смывая зимней патины налёт
с души моей весенней, тёплой, юной.
Когда сиренью вспенятся июни,
придёт любовь и новые нальёт.
Беззвучный плач висит в углу, как плащ,
как лоб наморщен каждой мягкой складкой.
Я режу лук и всхлипываю сладко…
Плачь, горе моё луковое, плачь!

2011-05-09

Так тихо здесь, что тишина звенит.
День делят меж собой покой и скука.
Окошки низкие, прищурясь близоруко,
глядят сонливо в солнечный зенит.
Здесь куст сирени торкает в стекло,
как будто робко просится погреться.
На стареньком диване дрыхнет детство…
Мне показалось, что оно ушло,
а получилось так, что - я беглец,
совсем забывший дачные пенаты.
Меняются мои координаты
и тает время, словно леденец.
А мне опять уже лететь пора
листком, сорвавшимся с родимой ветки.
Когда-нибудь...

Когда-нибудь не станет нас,
а всё накопленное нами,
уже с другими именами
сменяет форму и окрас.
Коль ничего мы не возьмём
с собой в недальнюю дорогу,
быть может, и не спросят строго
с души, нам выданной взаём.
Там, где не будет нас уже,
там всё останется как прежде,
с любовью, верой и в надежде
на пункт отсрочки в платеже.
Без нас уже весенний гром
разбудит почки на сирени,
и птичьи первые свирели,
и бор сосновый за бугром.
Там будет музыка летать,
там будет Григ грустить о...

Зимняя гроза в моей деревне,
Сумраком накрыло вдруг волной.
С небес сошел приказ сирене,
Загрохотать медную трубой.

И снова выпал первый снег,
Нас вновь укрыла белой пеленой.
Зима пришла к нам на ночлег,
Чтоб удивить, неизмеримой красотой.

И прогремели взрывы в облаках,
Яркою вспышкой небо озарив.
Все черные поля уже в снегах,
Снежинки падают голову вскружив.

Мармеладов

Настоящий летний дождь приходит в мае,
Душной ночью, и пока весь город спит,
Он сирени веток вдоволь наломает,
Нанося одну из мелочных обид.

Дождь наполнит реки, высохшие будто,
Даст им шансы выйти вновь из берегов.
Горожане убедятся в этом утром,
Из подъезда сделав несколько шагов.

Лужи высохнут до вечера быстрее,
Чем запомнятся сварливым и смурным.
Солнце днём лучами землю обогреет,
Успевая разобраться к выходным...

18.05.2021

Девятое мая – вторая Пасха,
Где смерть неизменно побеждена;
Вот дед мой из праха живым поднялся
И видит опять, что пришла весна.

Сирень по Москве, словно море, ходит,
Радостный смех, болтовня, толчея;
А поезд с Берлина - уже на подходе,
И бой был последний позавчера.

И снова дед видит с собою рядом
Всех однополчан, убитых в бою:
Одних получивших свои награды,
Других, чуть успевших побыть в строю,

И дед удивлён и слегка встревожен,
Хотя его не удивить ничем:
Он молод, здоров...