Запах тела

" Жажду спасения, Твоего,
Господи, и закон, Твой -
Утешение мне"
Псалтырь 118: 174

1 - Город

Как город наш надоедает,
Проклятый шум, езда и гам
Он от агрессии сгорает,
Другим подобен городам:

Содом, Гоморра - как геенна.
И скрежет всё над головой.
Огонь прольётся скоро с неба,
Ещё и с серной кислотой.

И воздух здесь пропитан смрадом:
Бензин вздыхаешь или газ.
Сравниться только можно с адом,
Вот, что Я чувствую сейчас.

2 - Лес

Сижу в какой-то электричке,
Под стук...

Апельсины
На снегу...
Неба синий
Абажур..
Видеть это
Не могу,
Сигареты,
Как монеты -
Быстро жгу...

Красок взрывы -
Для любви,
Как порывы
Жарких тел...
Мне же серы
Эти дни,
И от песен
Мир не весел,
Голос сел...

ПРИПЕВ:
Я грустные песни
Про серое небо,
Холодные ветры -
Надрывно пою...
В груди сердцу тесно -
Исходит из тела,
Туда рвётся, где ты
Мне скажешь - Люблю !

Вечер - длинный,
Ночь - вдвойне...
Где любимый ?
Не найду...
Плохо очень,
Слышишь, мне...

Земляне бедные...
И здесь придется НАМ.
Однажды балансируя на грани,.. — у бездонной пропасти...
Остановиться. С БОЛЬЮ... В страхе:
« ...что же МЫ наделали?.. И здесь произвели...»
Духовность,.. обнаженная технически...
...придавлена у края ПРОПАСТИ.

Сегодня на ПАНЕЛЬ выходят массово...
Любовь и прочие земные нежности!..
Молитва, кое как, но держится...
Однако в Храме божьем тоже ведь внедряется,.. —
в сознание и душу Верующих,.. —
ОКО теле-Камеры...

Неимоверный БРЕД...

Наконец в дом королевский
Подошёл Бова в тряпье
И взмолился поварне:
- Очень голоден я, честно,
Что-нибудь покушать мне
Дайте малость, Бога ради
И Бовы, что свет облазил.
Осерчали поварята,
Говорят: Указ нам внятно
Зачитали прошлый раз.
Назовёт Бовы кто имя,
То убить того сейчас,
Без суда и лишних фраз.
Так молись же, слов разиня!

Первым повар головнёю
Сильный произвёл удар.
Кто б другой убитым стал,
А Бова одной рукою
Повара во смерть вогнал.
Побежали поварята
Ко...

Январь – мужик, одетый как невеста,
А может воин в белом кимоно?
Но как-то всё нелепо и смешно,
И белое ему совсем не к месту.
Не телевизор я смотрю – окно;
Там тоже чёрно-белое кино.

Я телом здесь, но вылезла душа
Из тела, как из ношенного платья,
И вьюга, как по умершей заплача,
Уже не понимает ни шиша,
Что я уже готова сделать шаг,
Чтобы упасть… в январские объятья.

И вот, я поднялась почти до неба,
Вот подоконник под моей ногой,
Я словно на вершине снеговой
Горы в пять...

Как твой недолог век
И тела вес ничтожен,
Рот стёрт при линьке кожи,
С ним грусть и смех.
Остались тут вдвоём
Лишь зрение и запах.
Полёт самцов и самок.
Весь окоём
Похож на зимний снег
Среди начала лета.
Судьба подёнки в этом
У страстных нег.

Не каждому дано
Почувствовать два мира.
Дно, высота эфира
Смысл одного
Слияния стихий
Безумного зачатья,
Где есть мгновенье счастья,
Где за грехи
Самцы погибнут вмиг,
А самочки попозже,
Но очень скоро тоже,
Жизнь подарив...

Я в глаза целовал Весну...
Странные и хмельные инициалы её судьбы.
Кааба взгляда, аравийский запах волос...
Это влажное «ты»... Я губами шепчу огонь.
Оставайся на губах и ладонях моих женскою правотой.
Говоря, говори ладоням - "ты мой".

Я так давно не говорил тебе дрожью чернил
Таких живых и бренных, черных и красных чернил...
Пыл словаря... Воздух разлитый,
Золотое отчаянье льва - молитвы...
О, как пахла ты теснотой.
Моё счастье острей, чем вдох...
Хрупкая кожа ночей... Я с тобой...

Чёрная река у белых берегов, перед тем как
покрыться льдом, (твёрдым, серо-бело-голу-
бым) выдерживал вес твоего тела, и её, рде-
ло солнце, заходило в даль, на лице вуаль,
на плечах шубка, у него трубка, пышет жар-
ом, а она? бежит в клубах пара его (их) меч-
ты успеть записать,думали мы(в смысле они),
разом, то, что будет, и не накрыть тазом, ме-
ди звон, камыша шорох, у вербы (порох, су-
хой порошок, ртуть) и не надо на воду дуть,
ожёгшись на молоке, медовые берега, в вет-
ерке...

По весне водою вешнею,
Смоет грязный снег с полей.
Никогда не станет песнею,
Жизнь ненужных всем людей.

Бесполезностью не надобен,
Несподобившийся всем.
Тяжек духу его, тела плен,
Ну а телу, груз проблем.

В переспелой вишне, мягкой,
Запах перекисших вин.
Чужеродной всем загадкой,
Тот, кто и в толпе один.

Мир текуч, нет постоянства,
Скор в сужденье людей суд.
Чтобы стать своим, казаться,
Нужно тем, что от вас ждут.

Как должно само собою,
Всё решится всем в свой час.
И...

В те времена, когда моя кровь еще не была моею,
Когда другой вдыхал тебя за меня, носил мою душу,
Пил ли я тебя, время, знал ли я тебя?!
Одно имя, одна книга, одно единственное слово.

Откровение, я буду учить тебя верить и умирать снова.
Возведён в посвящение.
Святой огонь целует исполосованную спину,
В великом «да», в безумном «да» движется и длится ярко.
Словарь ветров, я прочел тебя весь,
Вдоль её кожи я произносил тебя губами.
Num ventum frenas?*
Сначала было море, любовь моя...