Замерли звуки

Мы замерли немножко.
Сиреневая кошка
Тихонько промурлыкав
Зависла у окна.

Что видишь ты, бродяга,
Под тонной снегопада,
Куда тебя торопит
Сиренево душа?

И муркнув, осторожно
С окна спустилась кошка,
И глазками манила,
Под снег собой звала.

Куда пойдём мы, кошка?
Пускай зимы дорожки
Расчистит тёплый ветер,
Проклюнется трава.

Тогда возьмём лукошко,
И выйдем на дорожку,
Ступая по росинкам
В поющие луга...

А впрочем выйдем, ладно.
Под белым снегопадом
Нам щедро...

Моя Богиня, Матушка-Земля,
При чувстве этом замерло дыханье,
Затрепетала странно мысль моя,
Пересмотрев к тебе своё вниманье !

Прочувствовав вибрацию Земли,
Вновь уловила Женское Начало
И то, что потерять затем смогли,
Лишь потому, что Мать в нас замолчала !

Первосоздатель - Мать! Отец лишь в помощь ей,
Активное подспорье для Начала,
Но так как оказался "помощней", -
Посредственность себя возвеличала !

Мы чувствуем Земли заботу, Дар
И Тайну Первого в Природе Материнства,
И...

Зимний лес окутан дымкой,
Стынут ели в сладком сне.
Новогоднюю картинку
Снег рисует на окне.

Выпускает пар избушка,
Дремлет речка подо льдом.
В небе яркою игрушкой
Месяц выгнулся серпом.

И в предчувствии морозов
Деревенька замерла.
Тени синие отбросив,
Вся в сугробах залегла.

Зима крылом, пушистым, белым,
Накрыла город неспеша.
И замерла предчувствием несмелым
У ёлочки колючая душа.

Ей мнится праздника веселье,
Ей – всё вниманье и почёт …
Но счастье это – лишь мгновенье, -
Безумно быстро всё пройдет.

Так ожиданьем брачной ночи
Душа невесты вся дрожит,
Секреты таинства пророчит
И поворот в судьбе сулит.

Когда ж веселья праздник стихнет,
Из дома ёлку бросят в снег.
Так и душа с годами никнет,
Мечты былой стирая след.

Я узнал, да и ты не забыла,
И виною всему та весна,
Когда сердце звало и любило,
Исстрадавшись в предчувствии сна.
Невозможное стало возможно,
Отыскалась иголка в стогу,
И морозом по трепетной коже,
Время замерло вдруг на бегу.
И осыпались памяти листья,
На аллеи минувших дорог,
Где, влюбленный в нас ныне, и присно,
Пламенеет зарею Восток.
Снова солнце на Запад уходит,
Где церквушка парит в облаках,
Чудо встречи лишь раз происходит,
Ароматною розой в веках…
Чудо встречи – обычное...

Проснулись муравейники, хвоя блестит в лучах солнца,
журчат ручьи, вешняя вода цвета неба до самого донца.
Я брожу по лесу, любуясь: “Природа просыпается.
Свежесть влажную вдыхая, солнце бодро поднимается”.
Заиграли тени в лесу, замерла и слушаю тишину….
“Добро пожаловать, весна! К тебе от всех с приветом”.

Траурная Роза в огненном манто,
Мир, где нет любимой – это есть ничто.
Как так получилось, не могу понять;
Женщину желанную больно мне терять.

Время прочь уходит, убегает вдаль,
В сердце шип вонзает горькая печаль.
Тает вдохновение, замерла строка.
Музыка хрустальная рвется сквозь века.

Проблески погасли, жизнь моя во Тьме,
Распахнул я двери призрачной зиме;
И примчалась вьюга, и пришел февраль,
И прошлась по венам ледяная сталь.

На листке бумажном тонет в грезах стих,
Сказка...

Наступает новый день,
Мы рассвет с тобою встретим.
Заштрихует лучик тень
И осветит наши души.
Солнце всходит, горизонт
Улыбнулся нежным светом.
Сердце радостно замрет,
И откликнется рассветом!
Как прекрасны небеса
В нежно розовом окрасе!
Помню взгляд, твои глаза,
Замерла душа в экстазе…
Вновь наступит новый день,
Превратятся слезы в бусы.
Будет свет, исчезнет тень
И сольются наши души…

У берегов, не мной открытых стран,
Суда чужие замерли на рейде,
Не мой приют заснеженный Монблан,
И не мои постмодернизма бредни.

Болото чувств, как и трясину грёз –
На вязкость не проверить на закате…
А Буриданов зверь грызёт овёс,
И что-то круглое Сизиф на гору катит.

Но вечный камень, тоже ведь, не мой, –
Доверено не каждому проклятье,
Слепой художник и певец немой –
Мои вам распростёртые объятья…

В тиши лесов и сумраке пещер,
Двойняшки для отшельника в усладу –
Сын...

Нет печальнее зрелища в Мире,
Черной тканью обтянутый гроб,
В переполненной тесной квартире
Правит горе и царствует скорбь.

Но страшнее и тягостней было
От того, что в сосновом гробу
Не старушка, что долго пожила,
До седин и морщинок во лбу.

Молодая и полная силы,
Не дожившая до тридцати.
Шла со смены и очень спешила-
Дочка дома одна, взаперти.

Оставалось пройти тротуаром
Сотню метров последних и вдруг,
Хруст стекла от разбившейся фары,
Страшный крик, потрясающий слух...