Юности

Мы шли пустынной улицей вдвоём
В рассветный час, распутицу кляня.
И, как всегда, под самым фонарём
Ты вдруг решил поцеловать меня.

А нам с тобой навстречу в этот миг
Весёлые студенты, как на грех…
Мы очень, видно, рассмешили их-
Так дружно грянул нам вдогонку смех.

Их разговор примерно был таков:
- Видали вы подобных чудаков?
- И впрямь чудак, ведь он не молод…- Да,
Но и она совсем не молода!

Ты сердишься за дерзкие слова?
Но что же делать – молодёжь права.
Попробуй на меня...

Беспокойные дни и ночи
Провожу в одиночестве я.
Как пою на гитаре песню,
Под конец её рвётся струна.

Так и сердце рвётся на части
О зря прожитых юности лет.
Не познал семейного счастья,
Не встречал и с любимой рассвет.

Хоть и было женщин так много,
Поцелуев и ласок в ночи.
Но никто души не коснулся,
Не коснулись и солнца лучи.

Без любви с одною печалью
Провожу в одиночестве я.
По ночам под звуки гитары
Слёзы льются, как песнь соловья.

Внезапное и чуткое блаженство
Укрыло улицу, которой я иду.
О, видит Бог, какое совершенство!
А мы, лишь, только раз, в году.

Как яблони, роняют запах детства.
Слетает с вишен их гипюровый наряд,
Словно фата, из хрупких плеч невесты...
Как лебеди над озером летят.

И что ещё для счастья надо!!!
Чуть слышен запах свежевспаханных полей.
Душа стремится насладиться райским садом,
Дотронувшись до юности своей.

И грань времён, улыбкою, сотрётся,
Теряя власть, над линией судьбы.
На то...

Посмотрим, кто круче в Поэзии!
Отточены до остроты
Булатных мечей наших лезвия,
И блещут на солнце щиты.

Посмотрим, КТО боль пересиливал
И шеи не гнул под ярмо,
От лютой войны не увиливал,
Как подлое трусодерьмо!

Гляди-ка – на солнышке нежится
Шалава в обнимку с вором!
А Русь с основания держится
Как лапоть простым мужиком.

Он ей – и защитник, и мученик,
И дО смерти преданный сын,
За Русь перед Богом порученник
От юности и до седин.

Россия – тюряга и госпиталь –
Христова...

В беспокойной жизни кутерьме
Мелькают дни за днями.
Останови мгновенье,-вспомни обо мне,
А,лучше-думай обо мне ночами.

Когда все спят вокруг,
Переберешь года ты по-страницам.
Остановись на той,где рядом-друг
И я - его сестрица.

Где говорят мои глаза,
А я-молчу смущенно,
Где светит в небе нам звезда,
Как всем влюбленным.

Но,ночь пройдет,наутро ты
Займешься вновь делами.
Где юности моей мечты?-
В тетради со стихами.

За горизонт я заглянуть спешу,
Быть может там тот рай,что потеряли?
Я с сожаленьем в прошлое смотрю:
Развенчан идеал,мечты-растаяли...

Ошибочность поступков и суждений
Я "юности максимализмом" называю
И не важна мне злость досужих мнений,
Любовь-права,и я об этом знаю!

Потерянный Свой рай настойчиво ищу,
Он там,за горизонтом скрыт!
На Жизнь не сетую и не ропщу,-
Обиды след морской волною смыт....

О любви, немало песен сложено.
Что же я могу, ещё, сказать?
Что положено,иль не положено...
До безумия, от страсти изнывать.

Разрываться в мыслях о морали.
Кто её придумал, видит Бог,
Те, души своей, не обжигали
Пламенем касанья рук и ног,

Нежностью горячего дыханья
И огнём искрящейся тоски.
Грубостью взаимного желанья,
Привкуса медового, вночи.

Запаха, акации цветущей.
Матиолы нежной, во дворе.
Тайною, тропики двух идущих.
Спелым вкусом яблок, в сентябре.

Те, души своей...

Мне чудится запах сирени.
И с томной, скучающей ленью
Смотрю на былые успехи.
Качаются в памяти вехи.

Мой друг, Ваши карие взгляды
В шкатулке храню, как награды
От юности, в дымке лиловой.
Дыхание стало неровным.

Мы вальс танцевали нескладно.
Немножко смущённо, парадно.
Плыла танцплощадка, как лодка,
Оркестр духовой, вечер. Кротко

Вздыхал саксофон в стиле ретро.
Был, кажется, май?! Или лето?!
Кружились, обнявшись, и тени.
Мне чудится запах сирени.

Время-мельник всё размелет
И продаст дороже, но…
Среди тысячи похмелий
Мне запомнилось одно:
Льна простынное сукно
С лёгким запахом жасмина,
Недопитое вино -
В двух бокалах у камина…
Ни дурной хандры, ни сплина,
Только всполохи зари…
И судьба в руках, что глина,
Разминай, лепи, твори!

А теперь на утро – кофе,
Чтоб стряхнуть остатки сна…
А душа желает - в штофе
Пьяной юности вина…
Разве в том моя вина,
Что ищу остатки хмеля,
Трезвый или с бодуна,
В складках...

Уснувшей на болоте лягушкой я созерцаю календарный
распорядок смены времен года в оконной раме
третьего тысячелетия, партитуры летней опрелости,
снежные зарисовки таежного многоголосия, осени рваное
золотое белье и желе весенней, малахитом
простуженной, радуги. Я меняюсь, теряю в воде свое отражение
и обретаю новое, но, кажется, все остается в нем, как и было,
как неизменная призрачная архитектура античных руин в движении
синей тяжести неба, все та же монументальная хрупкость,
все...