Юнность и старость

Все мы грешники этой Земли, начиная с зачатия рода!
И как бы не были мы, сподоблены, нам не избежать такого исхода,
Все пытаются быть максимально честны, и добры, и милы,
Но не получается единого закона, не выходит...мешает "природа",
Самая лучшая Мать на Земле, все равно иногда сгорает,
Самая лучшая дочь на Земле, хоть единожды, но загуляет,
Самый идеальный отец, хоть раз, но обругает матом,
И даст пинка под зад нам.
Самый любящий муж, пусть под старость, но покажет всю свою...

Как взвилась та стрела! На излёте
Присмотрела себе место в болоте
Вязком, гиблом, к тому ж – торфяном…
Где уж тут золотые палаты,
Ни купеческой дочки, ни злата,
Но какие лягушки кругом!
Хошь не хошь,
А судьба – не игрушка,
Выходила царевна-торфушка,
Только вовсе не царских кровей.
Стан девичий да руки в мозолях,
Нагорбатилась за день на поле –
Ах, гармошка, играй веселей.
И гармошка играет, играет,
Тешит душу и страсть распаляет-
Без стакана – пьянее вина.
На заре те же чуни и...

Ну и всему виной эреб, (он мрак), из хаоса, брат
ночи, хоть выколи себе ты очи, ни зги, отец и
дню и смерти, возмездию и сну, вы мне поверь-
те, насильственной он смерти тоже оче, ну это
так за между прочем, злословие, раздор, всё по-
родил и сон и старость, и перевозчика устал-
ость и дружбу и любовь, судьбу и воздух, воз-
держанье и беду.
- Разнузданность и участь?
- Он. И пряху, пусть ткёт «прижизненну» (она),
тебе, рубаху.

Я пройду, где тыщу раз ходилось,
Как и что об этом умолчу.
Улица вечерняя светилась,
Припадая тенями к плечу.
Не заезжий,
Свой до гроба, в доску,
Всем знаком и каждому родня.
От вокзала к дому,
К перекрестку
Выводила улица меня.
На скамейке дремлет бабка Поля,
Покосилось низкое крыльцо.
Кроме сострадания и боли
Ничего не выразит лицо.
Все мое – поклоны и приветы,
Злой навет – да обойдет меня.
Как и прежде на карьерах где-то,
Старые торфяники дымят.
Улица, родная, что же сталось...

Проснитесь люди, улыбнитесь
Навстречу утренней заре
Со всею силой соберитесь
Зимою в снежном феврале

Чтобы бодрости набраться
Морозом душу опалить
Надо очень постараться,
Чтобы старость отдалить

Ты зарядкой занимайся
Будь, пожалуйста, покрепче
И водою обливайся
Вся твоя природа шепчет

Закаляйся! Кто как может
Будь ты здравым, сильным
Иль тебя сомненье гложет?
Умным будь, любвиобильным ...

Где-то в заливах и старицах,
Перекликая молву,
Детство, конечно, останется
Долгим протяжным: - Ау!
…Солнце закатное светится,
Грея не так горячо.
Чем моя старость отметится
Не представляю еще.
2002г.

А всего-то и осталось,
Пей, да скатерть не залей.
Пожалей чужую старость,
Смерть чужую пожалей.
Жизни шаткая основа,
Не безрадостные дни.
Пожалей чужое слово
И свое - не хорони.
Как бы все не обернулось,
Не посетуй на житье.
Пожалей чужую юность -
Отражение свое.
Ошибался Нострадамус,
Предсказаньями греша.
Жалостью и состраданьем
Да наполнится душа.
2002г.

Вдруг глаза от бессонниц протру,
Может, вправду чего не заметил?
Мы стоим на открытом ветру
Беспризорные дети столетий.
Побирушки на стыке веков,
Нам рассудок обида замутит.
Толку что от расставленных слов
И от нашей от строчечной сути?
Не спасает небесная синь
Среди горьких изломанных судеб.
Но не бойся, не верь, не проси,
Это после нас время рассудит.
Не бери ни полслова взаймы,
Будь доволен, что солнышко светит.
Даже в нищенской старости мы
Бесприютные малые дети.
Снова...

В скале, за цепью гор высокою,
Дворец, в нём камена светлица.
А в ней ждёт удалого сокола,
Красы невиданной девица.

Злым колдуном в обличье коршуна,
Девица спрятана за горы.
Она сокрыта тенью прошлого,
От человеческого взора.

Колдун, из будущих нам дней,
Украл красавицу девицу.
Она должна среди людей,
Спустя столетие родится.

Ей коршун, рассмеявшись глухо,
Поведал во дворце о том.
Сказал: - «Ты встретишься старухой,
С твоим любимым удальцом.

Сил, даже чар моих могучих...

Воздух давит
Вещи теряют красоту
Старость и голод