Юнность и старость

Отчего в душе моей тоска такая...
Необъятная... вселенская тоска.
Будто кто-то жизнь отнимая...
Оставляет пустоту в ней навсегда.

Отчего метель метёт всё заметая...
Снег февральский укрывает все следы.
Отчего в груди так сердце замирает...
И мне хочется сейчас туда где ты.

Разбросало судьбы во вселенной...
Но для каждого горит своя звезда.
Жаль... что радостных мгновений...
Не для всех... хватает иногда.

Отчего душа забыла юнность...
И мечты свои зовущие в полёт.
Отчего же...

А это шуточная песенка, я что-то похожее слышал в юнности. Слова забыл, а мотив и настроение осталось.

Ой, лю-ли, ой, лю-ли,
Ветра песню завели.
В ней то пса тоскливый вой,
То свист чей-то удалой.

Ой, лю-ли, ой, лю-ли,
Горизонт от нас вдали.
Убегает — не догнать,
Зря спешу к нему опять.

Ой, лю-ли, ой, лю-ли,
Мир проклятием не зли.
Пожнёшь то, что сеешь сам,
Мир воротит наше нам.

Ой, лю-ли, ой, лю-ли,
Дни холодные прошли.
И тепла нам благодать,
Посылает Земля-мать.

Ой...

Всё по кругу опять,
Жизнь и смерть — всё как прежде.
Сколько ж можно, устал я — устал умирать,
Помоги Бог во мне, на Исход нет надежды.

Всё по кругу опять,
Детство, юнность, стихи, сердце в ранах.
И ко мне вновь судьба — то как друг, то как тать,
И угрюмое что-то, крадётся за мною в туманах.

Всё по кругу опять,
Всё что дорого хрупко, ненужное крепче чем скалы.
Лишь у Бога есть право, за грех покарать,
И напрасно пугают, земных судов залы.

Всё по кругу опять,
Снова жизнь...

Мир мозаику сложит,
Указав места нам.
А на сердце нет кожи,
Но от раны есть шрам.

То, о чём мне мечталось,
Стало болью моей.
В прошлом пламени ярость,
Юнных, радостных дней.

В прошлом резвость мгновенья,
И задумок размах.
В прошлом сердца томленье,
И броженье в умах.

В небо юнность стремится,
Земным зрелость живёт.
Жизнь вся взмахом ресницы,
В миг-полоску войдёт.

А на сердце нет кожи,
Но рубец шрама есть.
Выход случай предложит,
Но откажется Честь...
Марковцев Ю.

Мой потеряный рай...
Путь к тебе очень долог.
Но я верю однажды к тебе я дойду.
Райских птиц...
Разольётся заливистый голос.
Дверь открою в чудесную сказку свою.

На ладонях смогу подержать...
Солнца луч на рассвете.
И услышу о чём шепчут звёзды в ночи.
На вопросы свои я узнаю ответы.
На заре своей юнности...
По росе пробегу.

Мой потеряный рай...
Где же ты... путь к тебе я ищу.
Прячешь ты от меня мою сказку из детства.
По дороге тернистой... к тебе я иду.
Чтоб однажды...

Уходит время безвозвратно,
И в прошлом юнности года.
И не вернуться в них обратно,
Не стать вновь юнным никогда.

Уходит время безвозвратно,
Мне доводилось в нём грешить.
Что ж — и на солнце даже пятна,
Я слышал, тоже могут быть.

Уходит время безвозвратно,
В нём было всяко и со мной.
Мне до сих пор не всё понятно,
В нём то, что посланно судьбой.

Уходит время безвозвратно,
Прожил по разному в нём дни.
Есть те, что вспомнить неприятно,
Стыжусь, того что есть они.

Уходит...

Они — мир сотрясли стихами,
А я — как мог, жил ими в нём.
Они — стремились быть Творцами,
Я мал — писал о небольшом.

Лишь в юнности, стремился мир исправить,
Мечтал и грезил Космос покорить.
Но мал, к тому же не тщеславен,
И предпочёл, жизнь по теченью плыть.

А годы шли и как-то незаметно,
И жизнь, уж вся почти-что позади.
И время — было не бесследно,
Инфаркты — сердца боль в груди.

Жизнь иногда, бывает смерти хуже,
Когда во всём, в ней веру потерял.
Когда в ней, самому себе...

Тогда ещё не знал как будет,
Как будет тяжко мне потом.
Когда вокруг чужие люди,
И далеко родимый дом.

Самоуверенная юнность,
Сплеча всё рубит не боясь.
А после, сделанная глупость,
Бросает болью лицом в грязь.

Как плохо быть чужим повсюду,
Как плохо лишним всюду быть.
И уж не веря сказок чуду,
Деньгами и желудком жить.

И проживая дни за днями,
Жизнь отдавая быту их.
Забыть сумел я за делами,
О целях и мечтах своих.

А жизнь вдруг жирную черту,
По жизни болью прочертила...

Отзвенела... отгуляла...
Моей юности весна.
Не начать уже сначала...
Не вернуться уж назад.

Колокольчик звонче... звонче...
Мчится тройка лошадей.
Это жизнь моя несётся...
Всё быстрее и быстрей.

Море бьёт волной о берег...
Чайки вьются над волной.
А во мне душа и сердце...
Громко спорят меж собой.

Колокольчиков звон тише...
Громче колокол церквей.
Вздрогнут голуби на крыше...
Бьёт звонарь сильней... сильней.

Отыграла... отзвучала...
Песня... юнности моей.
Всё прошло...

Когда совсем-совсем устану,
И будет жить невмоготу.
Я в нашей радости поляну,
Шагну за памяти черту.

Шагну туда, где сил источник,
Души и тела полон был.
И из него любви глоточек,
Воротит сердцу чувства пыл.

И будет кровь огнём по жилам,
Опять как в юнности бежать.
И будет снова мне по силам,
Всей грудью воздухом дышать.

Быть может вечным в мире бренном,
Лишь чувства истинного пыл.
С ним никаким земным проблемам,
Не исчерпать душевных сил.

И если я совсем устану,
Забыв...