Языки пламени

Чтить приличия? И сказать смешно.
Мир вокруг жесток, коль на то пошло.
Взгляд куда ни кинь, сплошь одно жулье.
Каждый за себя, каждому свое.
Обещали нам – будет благодать.
Где тот сказочник, чтобы в морду дать?
Синим пламенем, как один сгорим?
Да, видали мы, тот огонь и дым.
Все забыли? Бред! Память здесь, при нас
В клеть упрятана от ушей и глаз.
Ну, что, сказочник, от натуги взмок?
На клети висит не один замок.
Врать бессмысленно, одиноки все.
И когда тоска захлестнет совсем...

Неспешно, неслышно, по зыбкой поверхности дремлющих истин,
скользит в даль фрегат фиолетовый, в трюмах вино и зерно.
Из гавани Белой восьмерок воздушных до птичьего острова Сирин-
маршрут неизменный -кривая понятий полярных, а в целом -Одно.
Веревочным швабрам разучивать танец приборки с матросом,
соленой водой окроплять восхождения трапы, магнит якорей.
Жонглирует юнга на палубе пальмовым даром- кокосом,
завидует дервиш алжирский, бродяга песчаных морей.
О море и только о море стихи...

Боль уходила сквозь бинты,
а ей на смену шел покой.
И он сказал: братишка, ты
какой-то нынче не такой.

Ты как-то странно молчалив,
а ведь язык - как помело...
Ты жив и я покуда жив,
нам, брат, обоим повезло...

Когда грузили в вертолёт,
он прошептал, что давит жгут,
но рана - мелочь, зарастёт...
А врач сказал: не довезут...

...А ночью мне приснилось,
что гостем я незваным
явился к самой первой,
которую любил.
К той самой-самой первой,
которую любил.

И понимал во сне я,
что терпят через силу,
что стало в доме в тягость
хозяевам и мне.
Я понимал, что в тягость -
хозяевам и мне.

Но все же как рассветно
и как покойно было,
когда я просыпался
под шепот (сон? не сон?).
Под шепот просыпался,
не слышный никому.

"Ты уходи... Все в прошлом,
любимый мой - когда-то...
Жизнь хорошо...

Сжался мир до пределов березовой почки,
корни выпили влагу дождей и растаявших рек.
Сила пламени жизни - наследие матери-ночки
по древесным восходит стволам в новый век.
Барабаны молчат, нынче соло красавца фагота.
В партитуре апреля закатов закат и восходов восход.
Перестук дровосеков Харона, зловещие ноты
контрабасов и туб, лад минорный -последний расчет.
Пыльный ветер гуляет в прокуреных легких волынки,
круг квинтовый шарманок замкнулся, кто ключ подберет?
Замолкают с шипеньем...

Постепенно зреют мысли,
Постепенно тает лёд,
Обострённый поиск смысла
Избавляет от невзгод.

Ты поверь, смотря на ветви
Замерзающих в в ночи,
Что деревья гонят стужу,
Вместе с ветром хохочи.

Ты поверь, что небо хмурясь,
Просто грееет облака
Или туча растянулась,
Подскользнувшись свысока.

А устав от серах красок,
Вспомни летний маскарад,
Сад цветущих пестрых масок
Или спелый виноград.

В зимней дрёме свят снежинки
Чуть согреешь – слёз роса.
Чувств замерзших холод льдинки...

О будь, любовь, меж нами, как волна,
Будь, как струя прохлады водопада,
Неси в руках распятие Христа,-
Тебе всегда душа моя так тада.

О будь мила, застенчива, наивна,
Прекрасна, щедра, на двоих одна.
Ты приноси с собою воды ливня,
И обжигай нас пламенем костра.
Огнем дыши, пеки огнем души.
О не забудь, кричу тебе: 'Ты слышишь
Мой голос, что идет с моей души?'

Ты будь как смерть, и будь как возрожденье.
Лети ко мне в обьятия мои.
Пусть стану я старей и суеверней,
Но только б...

Отгремело эхо войны,
Заросли от разрывов воронки...
И под сонным мерцаньем луны
Не свистят бомбовые осколки.

Пуля многим дарила смерть –
И насытилась кровью земля.
Их сердца продолжают гореть
В Вечном пламени у Кремля.

Ну а те, кто прошел все бои
И с победой вернулся домой,
Вспоминают военные дни
Пожилой, ветеранской слезой.

Я не хочу, я не буду,не знаю,
Я не умею,непонимаю...
Я собираю в ладошки осколки
Битого льда,и гоню кривотолки...
Я разбиваю,бросаю,вонзаю
Острую льдинку в круг из огня,--
Я умираю,--смотри,я сгораю,
Я отрываю твой лёд от себя...
Так не бывает,-кричу,- не бывает:
С пламени лёд утекает водой!
Не изменяясь,-- всё изменяет,-
Пламя всегда остаётся собой....

SL

Побудь со мной,не уходи!
Оставь мне пламенное сердце
И я отдам взалог любви
Тебе ключи от своей дверцы.

Побудь со мной,не покидай!
Любовь бывает лищь однажды,
А я из слез налью стакан,
Что исцелит на веке жажду.