Январский шелк

Лазарь шлях указует к огню,
Скорбь зальем не слезами, так водкой
И на смертную выйдем стерню
Величавою царской походкой.

Нам в четверг суждено умереть,
Потому не страшись воскресений.
Белый снег и во гробе гореть
Будет светом чудесных спасений.

Всё боялись наперсники лжи
Чайльд Гарольда узнать в гордой стати,
Ненавидели всё, так скажи,
Чтоб шелками стелили полати.

Лишь однажды поддавшись слезам
Фарисейским, пустым уговорам,
Мы погибли, как чернь к образам,
Соль прижглась ко...

Без любви мы существуем
Без друзей влачимся
Без доверия пустуем
Даже если облачимся

В любые маски и шелка
Живя в клетке золотой
Ибо не заменит человека
Никогда кошель тугой

Деньги лишь средства
И к ним проще надо относиться
Цените больше чувства
Они не могут истощиться

Богатство, бедность все так рыхло
Тленны все заботы мира
И пока Жизнь не затихла
Создавать зачем себе кумира?

Без любви мы существуем
Без друзей влачимся
Без доверия пустуем
И жить живя боимся

Сегодня будто время зависает… сквозь мглу

вдруг параллельное пространство

плоскостью иного измерения

мерцает и новый свет дарит.

Как дух животворит другое бытие,

То опыт новый,

В нем нет оков и горьких сломов,

Но призма бесконечности сияет.

И мысль дрожит на кончике сознания,

Готовая сорваться в пустоту познания.

Там плавный, сине-серебристый цвет.

Глаза твои лишь беспричинной нежностью сияют,

Реальность, тоньше шелка, создавая.

И время прекращает бег...

Один и тот же часто снится сон,
Ночная красота Херсонской степи,
Скрип портупеи, золото погон,
И как в ушах свистит бродяга-ветер...

Еще цветущий яблоневый сад,
В беседке стол с пузатым самоваром
И чая травяного аромат...
Россия вся охвачена пожаром...

А после церковь, колокольный звон,
Венчание, свечи, карие глаза,
И поясной родителям поклон,
Прошание, переполненный вокзал...

Под перестук колесный промелькнет,
Печальное лицо в окне вагона,
Куда бежит испуганный народ...

Две попытки сбежать,
Больше - что-то понять и умыться..
И не раз - суицид, остановленный грубой рукой.. -
Так слепая душа
По застенкам холодной темницы
Разбивается вкровь, получив приговор роковой.

Кто тебя заточил,
Быстрокрылая белая птица?
В чем повинна ты пред беспощадною жизнью-судьей?
Кто полет обрубил?
Кто позволил такому случиться,
Что свобода и высь - за колючей тюремной стеной?

Оперения шелк
Обменяв на казенную робу,
А безумства парящего миг - на обратный отсчет...

склеим лета осколки
волосы схватит заколкой
юная дева креолка
платье наденет из шелка
и по песку пробежитца
рядышком кружатца птицы

В саду земном распелись пташки,
От теплых пламенных лучей.
Горят влюбленные ромашки,
Бездонной пропасти очей.

Малиновой улыбкой таешь,
Да взглядом нежным говоришь.
Летаешь милая,летаешь,
Полетом радужным пленишь.

Касаясь нежно шелка глади,
Прикосновения горят.
От кручи гор до самых впадин,
Рисую реки и моря.

В красивой сказке пробуждаясь,
В созвездиях прелестей тону.
С твоим огнем переплетаясь,
Тебя по имени зову...

Вдыхая пламя страсти вечной,
Вкушая таинства времен...

Богат и счастлив был султан Санджар,
Потомок славного Гаруна – аль - Рашида.
Но встретил пери он - возник пожар
В горячем сердце молодого Сельджукида!

Санджар любви своей не стал скрывать –
Он пери предложил султаншей стать,
Та согласилась, но просила клятву дать,
Что три запрета он исполнит, без обиды:

Она уйдет – нельзя смотреть ей вслед;
Прикосновения исключены – запрет!
И, наконец, он должен дать обет:
Касанья гребня к волосам ее не видеть.

«Едва нарушишь, ты, султан, любой...

Вновь слышу Памяти я голос
До глубины души родной.
Звучаньем ласковым и нежным
Уводит вглубь веков с собой…

Там ширь полей, небес отчизна,
Там говор галок, шелест трав.
Родные души, светлы лица,
Любовь струится, нежный взгляд…

Рязань, Москва, душа моя там!
Какая часть осталась вам?
Душа, как пазл, частичек много
Собрать их все пытаюсь я…

Все вразнобой и струны сердца
Звучат не в лад и ум бузит.
Но только слышу голос этот,
Вновь камертон звучит в ночи...

И сразу струны...

Над землей небеса из закатного шелка
Вечер вновь расстелил, как художник холсты.
На прощанье лишь луч, что зеленой иголкой
Нанизал облака, как в гирлянду цветы

Безмятежна лазурь. Облака, как фрегаты
Растянулись в кильватер. Последний парад...
Паруса как у Грина умыты закатом...
И уходят. По звездам. Во тьму. Наугад

Вновь воздушные замки и синие горы
Догорают на западной кромке зари.
По орбитам, в велюрово черном просторе
Шестеренками кружатся чьи-то миры...

Умер...