Ядовитая

На краю дороги,
Сор да лебеда.
Помогите Боги,
Съела жизнь беда.

Помогите Боги,
Сам я не прорвусь.
На губах тревоги,
Ядовитый вкус.

Душу жрёт забота,
Горькая печаль.
В глазах капля пота,
Размывает даль.

И разбив в кровь ноги,
В горе-лебеду.
Я за край дороги,
Став слепым, уйду.

Не дождусь подмоги,
Не вернуть дней вспять.
На краю дороги,
Век мне доживать...
Марковцев Ю.

***
Стоящая
цель высока и благородна,
если только вместе сходятся в ней
воля и отвага

и непременно заключается,
хотя б малейшее,
зерно общественного блага.


***
Когда-нибудь и где-нибудь
мечта исполнится любая –
в том сомнений нет нимало, –

ведь всё мечтаемое – тоже
во Вселенной уже где-нибудь,
когда-нибудь бывало.


***
Где удовольствиям есть мера –
большей частью жизнь бывает
и приятна, и легка;

а где выходят за разумные пределы –
неслучайно
там и смерть...

***
Из чаши сужденной своей,
будь она сладкой или горькой,
неотрывно пей до дна,

ведь, несмотря на все тревоги,
праздник жизни продолжается
в любые времена!


***
Напомню, даже змейки
маленькой казалось бы укус,
каким бы спорным иль избитым,

возможно, этот факт
ни представлялся,
часто наиболее бывает ядовитым.


***
В потоке общем
далеко, увы, не каждому из нас
дано счастливое умение

остановиться и задуматься
над тем же направлением,
хотя бы на мгновение...

х х х

Яд обид, яд обид –
Это значит я добит,
Ты добита, мы добиты…
Все обиды – ядовиты.

Никогда не обижаться –
Ни на что, ни на кого!
Дать обидчику сражаться
С пустотой, где торжество

Справедливости, возврата
Им отравленных обид,
Это жуткая расплата –
Ядом собственным убит!..

Пей, дитя, чаёк из блюдца.
Обижаться – тяжкий труд.
Пусть обидчики убьются, –
Нас обиды не берут!
(ЮННА МОРИЦ)

***
Сколь мир ни кажется велик,
не у всего ли в нём имеется
своё соизмерение?

Хотя заметить всё же нужно,
что, бывает, и бессмертие
вмещается в мгновение!


***
И наделённый от рождения
недюжинным здоровьем
иногда недомогает

и, к сожалению,
ещё не с каждым возрастом
вполне способен справиться бывает.


***
Когда не гаснет,
то сгорает понапрасну та свеча –
суровый рок неумолим, –

от искры ли шальной зажженная
в безлюдной темноте,
энтузиазмом ли чужим.


***
Там...

Цветок любви кроваво алый
Не лапай грязными руками!
Не относись к нему как к салу
И не хватай его как камень!

Не тронь бутон душой немытой!
Не прикасайся грязной мыслью!
И грубым словом ядовитым
Не обижай шипы и листья!

Любовь хрупка и уязвима
Пред всякой мерзостной заразой.
Ей чистота необходима
И страшен даже взгляд чумазый.

Играет утро пыльным светом,
проснись душа, гори в груди
как солнце, плюнувшее в лето
вишнёвой косточкой зари.

Мы будем петь в простор пустыни,
срываясь на орлиный крик,
под небом ядовито-синим,
где жизнь – один предсмертный миг.

Осеннее солнце,
как венок полыни,
брошенный в мутную воду.
Опавшие листья
покрылись хрустальным инеем,
словно сердце
блеском ночного холода.
Ядовитый туман облаков
отравляет лазурь.
Ветер севера
распускается
ледяной хризантемой.
И отблеск зари,
проникая под голую кожу садов,
разливается светом
молитвы
по венам замёрзшей вселенной.

В осеннем парке бродит Время, в уме считая урожай:
«Зачем-то сорняки сажали, ну что им времени не жаль?!

Я по весне им подарила семян немерено, не счесть!
На радость, счастье и удачу…посмотрим всё же, что здесь есть».

Крапива порослью от злости, репейник завистью пророс,
И незабудки все забиты осотом скуки. Что за взнос

В своё же, в личное, в живое? Нет, трудно мне людей понять.
Я им даю свободу править, они бросают мусор. Вспять

Мне повернуть себя несложно, и вспомнить радости...

Подходит вновь рассвета время,
Падет ужасный антимир.
Мы скинем кривды злое бремя,
Увидим новый ориентир.

Сотрем все нави порожденья,
По праву обретем мы Правь,
И ядовитые виденья
Нам не отравят больше Явь.

Мы перестанем быть рабами,
Забытый вспомним мы завет,
Смотря открытыми глазами,
В самих себе увидим свет.

Отринув ложь и заблужденья,
Мы станем ВЕДАТЬ, а не знать,
И все Вселенной откровенья
Достойны будем понимать.

Начнется эра золотая,
Творцом в ней...