Я вполне порядочный чело

1
«Итак, всё кончено, пожалуй...-
сказал он, скорбно, сам себе;
А не согласен, так обжалуй! -
едва ль резоном, да к судьбе...,
имея угол, в ней, недавно,
где хлеба был кусок, подавно,
но утро унесло, всё, прочь,
толкая душу, словно в ночь...
Ведь должен буду дом оставить,
где, всё-таки, родился я,
и где отец мой умер, зря,
виновника чтоб позабавить,
кто, будто, смерть его, ценя,
к сей нищете, привёл меня...».
2
Он мать увидел, на портрете,
в тоске, глаза остановив,
где...

Зима, как барыня в санях,
Возничий – Дед-Мороз России!
Дыханье холода в ноздрях,
Коней, как лед озерный, синих.
Летит кибитка над Москвой,
Вороний грай за ней вдогонку.
Да, с непокрытой головой,
Не погулять уже ребенку.
Метель закружит, охладит,
С простудой свалит, с менингитом,
Мороз всем душу бередит,
Трясет с утра ледышек ситом.
Порою не видать не зги,
В густом серебряном тумане,
Где с бубенцом неслись они –
Зимы мистические сани…
Стволы деревьев в корке льда,
На ветках шапки...

Когда картины оживут и прямо на людей пойдут,

Когда челны, как рыбы, в глубинах поплывут,

Когда, как птицы, в небо люди полетят,

Тогда потоки крови полмира поглотят.

И, пережив, тот страшный век,

Пребудет в вечном страхе человек,

Собьётся в толпы, устремив дома к вершине,

Леса, болота превратит в пустыни,

Шторм взбороздит ревущий океан. Во мгле

Восстанет Гавриил на небе и земле.

Смерть мира старого Он протрубит в свой рог,

И миру новому придёт рождаться срок...

"Комнат медленных жёлтый свет
Чертит пристально силуэт
Старой мебели, стен и пола.
За окно /избегая лона
Габардиновых риз/, за карниз
Что, напротив, от дерева свис.
Где, дупло как дыра скворечни
Ждёт пернатых гостей не здешних..."

Симпатический облик сник.
Каждый город теперь двойник.
В керамической оболочке
Напросился на чай и строчки
В тихий, быстро пришедший вечер
Как махровый халат на плечи
Лёг, и тени его строений
Улеглись, для ночных видений.

Эту лунную киноварь
По...

Не страна, а чудеса !
В среднем; - вся живет страна…
Живет в среднем хорошо
Здесь не скажешь ничего…
В среднем зарплата по стране
Составляет двадцать четыре тысячи вполне…
Ну а пенсия такая
Что боле девяти тысяч превышает
У кого четыре тысячи сейчас,
Знать она совсем святая…
Ну чего же нам не жить
И о чём можно тужить ?
Чиновник триста тысяч получает
При этом он не замечает
Что двенадцать безработных не рубля не получают
Ну, а если в среднем взять
Безработный получает; - до фига...

Сегодня мы не юбилярши,
А дважды ягодка опять,
Своё ещё не отгулявши
За пару раз по двадцать пять.

Нам пенсионный возраст власти
Поднять грозятся каждый год..
Так, значит, есть у нас лет двадцать
Подать с супругом на развод.

Мир состоит из половинок,
И если нашу попу взять,
Из двух частей её полтинник,
Что выглядят на двадцать пять.

Найдём мы попе примененье,
Роптать не станем на судьбу,
И как по щучьему веленью
В рай въедем на чужом горбу.

Кто помешает...

С Шварцнегером мы можем
Его вполне сравнить.
Врагам он даст по роже,
С пути его не сбить.
Ушастенький и милый,
Он - НАШ киногерой !
Пойдёт он в губернаторы -
Мы за него горой !

Я хочу жить, слышишь, хочу жить!
Не хочу впустую время терять!
Я хочу петь, и хочу творить.
И мне так не хочется унывать.
Я устала жить ради наших ссор,
И устала верить в твоё «потом».
Ты же не готов и на разговор,
Достаётся он с истинным трудом!
Что такое жизнь? Что такое смерть?
Что значит любить, знаешь ли ты?
Но я не боюсь даже умереть,
Я боюсь убить свои мечты!
В чём же тогда смысл твоей любви?
Я устала солнце одна искать.
Нет, не говори, мне не говори,
Я вполне смогла тебя...

Внутренняя пустота, обнаженная внешним блеском – обманчивый запах весны.
Выжидающий холод скучных скамеек, грязный снег на подошвах скверов –
моя вера, перелётная птица, ещё сильнее своим отчаяньем.
А счастье – это, когда ты понимаешь, что ты – счастлив;
счастье – в час по чайной ложке – слишком много для настоящей любви,
ведь наслаждение – другая боль; и я пью нектар одиночества с вешнего лепестка свечи –
бальзам забальзамированной философии жизни,
где в смерти желания - жизнь жалует...

Ще от Ше хвостом отличен,
Хвост у Ше вполне приличен,
Хвост у Ще когда то был,
Он его не позабыл,
Не продал и не проспорил,
Хвост для ящерки – не горе,
Новый скоро отрастет,
Но зато душа поет,
Лучезарностью на лике
У верховного владыки
Наполняет до краев.
И за это Ще готов
Претерпеть свое бесхвостье.
При летая к Солнцу в гости,
Знает он что четырем
Не вместиться к Солнцу в дом.
Для троих же будет слишком.
Вот и бросил свой хвостишко
На земле кудесник Ше,
Назвался скромнее Ще...