Я спешил но забыл

.
Грозной войны первый шаг
терпит Донбасс, истекая
кровью, но гордо наш стяг
держит Россия святая.
.
Кончился мир и иссяк
ветхостью колониальной.
Треснул имперский костяк,
гнётся под силой глобальной.
.
Жжёт, истребляя, пожар
страны, народы войною.
Замер космический шар
в страхе над осью земною.
.
Жадность, пороки и тьма
сгустком кровавым безверья
Солнце закрыли… Тюрьма
рушится, сломаны двери.
.
Бурным потоком стремглав
вздыбилась лава над болью.
Новой истории глав...

Бежали в мечту, мы по нашим дорогам,
Спешили и время, в нас мчалось стрелой.
А мы забыв малое, жили во многом,
Наполнив своё, бытие суетой.

В нас планы на годы и мелочь мгновений,
В нас не принимал, ум в расчётах всерьёз.
Мы видели всё, сквозь стекло настроений,
Не чувствуя горечь, чужих для нас слёз.

Но сложно простое, из атомов малых,
Огромных планет, создал космос тела.
А вечность себя, из мгновений собрала,
И этим жизнь тел, их состарив, сожгла.

А мы все в свои, горизонты...

18 декабря
.
Чада, любите, любите друг друга.
Цель нашей жизни – чтоб с Богом навек.
Зло и война – путь порочного круга.
Веруй! Спасёшься тогда, человек!
.
Тихого голоса звук восходящий…
Келья. Одесса. Мужской монастырь.
Старец Иона, над явью парящий,
слабый, больной, но душой богатырь.
.
Бесоподобных людей нам нагонят
свет уничтожить, но нет, не боюсь.
Преображением братья восходят:
Время! Покайся, единая Русь!
.
Чада, любите, любите друг друга! –
старца славянам, нам, данный...

Всё суета и время мчится,
Жизнь не заметим если в ней.
Начнём спешить и торопиться,
Забыв покой в душе своей.

Но мы всю жизнь в днях даты-вехи,
Расставив, сроки назначаем.
И сквозь забот и дел помехи,
Спешим и жизнь не замечаем.

Не замечаем бег секунд,
И даже целые года.
Не замечаем как несут,
Они дней время в никуда.

Но поздно ль, рано ль миг приходит,
Когда устав спешить, итог,
Сознание, в себе подводит,
Прожитых лет и их дорог.

И память, в точку сжав, покажет,
В...

Тушь и тени… Помада…
Пудры тоненький слой…
Хватит. Что ещё надо
Для Богини такой?

С сапфирами надела серьги,
Платью подобранные в тон,
И на часы взглянула мельком:
Уже пора бы… Где же Он?

Квартира чистотой сверкала;
Напитки на столе, еда…
А за окном уже смеркалось
И первая взошла звезда.

...Как Оленька была прекрасна! –
На Ней сапфиры, серебро;
Платье из тонкого атласа
Второю кожей облекло.

Плеч бархатистость, нежность шеи…
И можно с точностью сказать:
В тот вечер...

ПРОЛОГ

Сын-подросток серьёзно, по-взрослому
пожилого отца попросил:
«Расскажи мне про первоапостолов».
А отец – как язык проглотил.

С полминуты он думал мучительно,
свою память, как мог, напрягал,
а потом вдруг ответил решительно:
«Это те, кому Бог помогал
делать всю мировую историю,
становиться её костяком.
Не силен я в библейской теории
и с религией мало знаком,
но четыре апостольских имени
я могу тебе всё же назвать.
Если спутаю что, извини меня.
Но на мелочи, в общем...

я вспомнил прошлые года,
вдруг вспомнил юность ясвою,
которая, давно ушла,
какую больше не верну.

а вместе с ней ушла она,
та моя первая любовь,
что мое сердце забрала,
и не вернЁт его мне вновь.

отняла сердце и покой,
отняла, светлую мечту,
остались лишь тоска иболь,
и победить их не могу.

я не могу забыть глаза,
что прожигали сердце мне,
что загорались для меня,
а подченилися судьбе.

и не забыть улыбку мне,
что ярче солнечного дня,
и не сравниться с ней звезде...

Куда летишь, куда спешишь?
И почему всегда молчишь?
Красивый парень, верный друг,
Когда спасешь меня от мук?

Я посмотрю в твои глаза
И помнить буду я всегда,
Как обнимал и целовал
И быть со мою обещал.

Уходил, а я молчала
И о любви не прокричала.
Ушел, забыл, а я страдала
И душу в клочья разорвала.

По обрыву я ходила
И любовь тебе дарила.
Я очнулась, прокричала:
«Всё! Достаточно! Устала!»

Пройдут недели, месяцы, года
Но помнить буду я всегда.
Как не любили, как все...

Мне снова Венеции дивная снится,
И юная дама, плывущая мимо.
К кому на свидание райская птица
Направилась снова, а муж нелюбимый
Спокойно с другой развлекается где-то.
И даже не верит он слухам сначала.
Но вилла пустует ее до рассвета.
И тихо вода все шуршит у причала.

Ей больно и весело быть одинокой.
И рваться куда-то, забыв о печали.
И только вода, как темна, и жестоко
Опять поступают мужья, и начала
Рыдала, просила, хотела остаться.
Хотела забыться с собакой и сыном.
Но вот...

Беру роман я с книжной полки,
Культуры нашей яркий свет,
Зачитанный до самой корки,
Былиной стал прошедших лет,
Прошёл проверку в поколеньях,
Внёс память в кольца на деревьях,
Они хронометры живые,
Дубы из сказки вековые.
Вёл гений Пушкина всех нас,
Формировал сознанье наше,
И с ним мы становились старше,
Из года в год, из класса в класс,
Чтоб либералам2 рассказать,
Чью и почто3 ругаем мать4.

1.Carthago delenda est – Карфаген должен быть разрушен.
2.«Русский либерализм потерпел...