Я неподвижно сижу

Тоска ночная. Грусти ком.
Звон тишины. Шуршанье мыслей.
Не спится... Думаю о нём.
Картины грёз над сном нависли.

И в этой душной пустоте
Туман духов разгонит ветер.
Сижу босая на окне
Развеивая грусти пепел.

Дорожки слёз дают следы
В дыму последней сигареты,
Две тёмных туши полосы
Бегут, как траурные ленты...

В Большом Интернете – Есть все, что на свете:
Живет там себе - Интер пьянь, интер рвань,
И долбят по клаве – И « левый», и « правый» –
Пока кто-то задом - Утюжит диван…

Приют любопытных, подопытных, скрытных,
Больных, бестолковых, наивных, смешных,
Веселых, угрюмых, беспечных и юных,
А также убогих и мыслью хромых…

Китайцы и турки, а также - придурки,
Стучат дацзыбао на белой стене,
И слева, и справа гуляет халява,
Легко, виртуально – как пес по Луне…

На...

Лишь вечер наступит, и я верещу.
Сижу на траве и балдею.
Бывает такую я трель запущу,
Что все соловьи торопеют.

Мой свирч предназначен для самок тупых.
(Рулады мозги охмуряют).
Я так свирищу, что от болей ушных,
Беруши* и те не спасают.

Меня обзывают и эдак и так.
Зовут и сверчком и цвирканом.
И хоть до корней мне знаком пастернак,
Поэтом я так и не стану.

Я давно сижу скучая,
И гляжу на свой стакан.
Там, захлебываясь чаем,
Утопает таракан.

Не схватить его за ноги,
По причине тонких ног.
Не сыграть по нём тревоги –
Круг спасательный широк.

А душе его прескверно
Отлетать сквозь чайный пар.
Тело ж сварится, наверно,
Дав и запах и навар.

Ложкой я его достану
И поближе разгляжу.
Только есть его не стану,
Лучше ужин подожду...

Как я обожаю сериалы,
Ничего так больше не люблю.
Рушатся все жизненные планы,
У экрана целый день сижу.

Я не ем, не сплю, переживаю,
До чего завернутый сюжет.
Я финал никак не отгадаю,
Мучаюсь почти уже шесть лет.

Ничего так больше не заводит,
На футбол давно уже забил.
На меня жена с укором смотрит,
Думает, ее я разлюбил.

Не волнуйся, только, дорогая,
Ты еще немного потерпи.
Серия две тысячи шестая,
Сядь, со мною лучше посмотри.

Вот снова я монитора,
Сижу в сети - тебя здесь нет.
В такое время я готова
Обрушиться на белый свет.
Ну где ты, милый? Что не пишешь?
Неужто спишь уже малыш?
Пущу по ветру зов мой, слышишь?
А мне в ответ глухая тишь…
Нас разделяют сотни километров,
На разных часовых мы поясах
И только сети Интернета
Не превращают мысли в прах.
Как только снова заскучаю,
Сажусь за комп тебе писать.
Пусть даже ты и не в онлайне
И мне не будешь отвечать,
Я распишу тебе все мысли,
Погорю сама с...

Уже зима, и холодом овеян город весь,
А я сижу и думаю о лете.
Еще недавно я гуляла здесь,
Одеты были в зелень клумбы эти.

Как хорошо сидеть мне в тишине
На одинокой улочке Самары.
Все происходит как во сне,
Но вдруг во тьме зажгутся фары...

И я, испугана внезапным светом,
Оторвана от сладких грез,
Бреду домой за тем... что нужно это.
Но не сдержу соленых слез.

Сколько раз я в жизни ошибалась.
Сколько раз я верила в любовь.
А в итоге я одна осталась.
В моем сердце больше не играет кровь.
Вот опять по глупости влюбившись,
Я сижу и думаю о нем.
От любви еще не пробудившись.
Боже, как хочу я стать дождем!
Стать дождем и посмотреть в твое окошко.
Как живешь и как идут дела.
На руках уже давно уснула кошка.
Снова вспоминаю я тебя...

Полночное небо светило в окно
Писать не умею, но всё равно!..

Пишет сидит забавляется всем.
Я отзываться не смею, словно я нем.

И бьюсь я об лёд тщетно и тщетно,
Держу всё в себе под грифом: "Секретно".

Стараться понять она не желает.
О нём лишь жалеет, страдает, мечтает...

А я лишь сижу и завидую страстно.
Сложно в любви, так сложно, и разно.

Быть может свободу на тебя поменяю,
Но тогда я себя среди всех потеряю...

Иль всё же признаться? но нет, не рискну...
Потом может...

Ну каким ты владеешь секретом?
Чем взяла меня и когда?
Но с тобой я всегда, всегда,
Днем и ночью, зимой и летом!

Площадями ль иду большими
Иль за шумным сижу столом,
Стоит мне шепнуть твое имя —
И уже мы с тобой вдвоем.

Когда радуюсь или грущу я
И когда обиды терплю,
И в веселье тебя люблю я,
И в несчастье тебя люблю.
Даже если крепчайше сплю,
Все равно я тебя люблю!

Говорят, что дней круговерть
Настоящих чувств не тревожит.
Говорят, будто только смерть...