Взлёты и падения

Уж не боюсь, падений и ранений,
Давно не верю, в света торжество.
И в увяданья, красоте осенней,
Уже не вижу, мира колдовство.

Уже застыл, закостенел душою,
Забыл чувств буйных, яркость и восторг.
И путь ищу не в сказку, а к покою,
И избегаю трудности дорог.

И алой нежности расвета и заката,
Уж не внимаю с трепотом в груди.
Всё, что мне было дорого когда-то,
Разрушил мир и пусто впереди.

А в мире осень, плачет птичей песней,
И по утру, на лужах корка льда.
И в дни, тумана...

Что случилось Боже мой!
Россия Матушка с тобой?
Вроде войны у нас нету,
А народ гибнет, - как конец свету.
В Забайкальском, автобус упал!
У двадцати человек жизни отнял…
Только чем, провинились дети?
За грех взрослых они не в ответе.
На тот свет они не спешили…
На этом свете ещё не пожили!
Перед Богом они не согрешили,
Их плохие дяди, на тот свет утащили.
Автобус не исправный в рейс пустили!
Резину заменить, видать позабыли…
Вот трагедия эта и произошла!
Людей и детей на тот свет...

Опять те же роли, костюмы и маски,
И сцена похожа, на всё и всегда.
На лицах улыбки, наложены краски.
Спиралью идут, протекают года.

Всё то же, что было. Любым персонажем
Изучены роли вдоль, поперек.
Но снова и снова надеется каждый,
Что свой уникальный выход найдет.

Ступеньки подъёма, горки паденья,
Вираж, отрывающий корни с землей,
Но как же иначе?! Не будет паренья,
Коль выбрал идти знакомой тропой.

Изучены роли, до скуки смертельной,
И хочется лечь, укрываясь крылом...

РАСПЛАТА

В годину сумрачную грозную планетных потрясений,
А вместе и переустройств глобальных небывалых в наступивший век,
Потоками, что полны кровью человеческою, рек,
Местами гиблыми, как раковые опухоли, смрадных запустений,
Судьбой печальною потерянных ущербных поколений,
Слезами горькими несчастных матерей и вдов, бездомных и калек... –
Не искупает ли высокой столь ценою человек
Весь ужас им же под Луною всех доселе совершённых преступлений?


ДВЕ ВОЛИ

Бывает воля двух родов...

Я улетаю на твоих ресницах
в страну любви, блаженства идеал.
Кружа в садах на райской колеснице
я, всё равно, лишь о тебе мечтал.

Такой покой, как райская обитель.
Там облака и розовый туман.
Прости меня, мой строгий управитель
за дерзкий взлёт и за земной дурман.

Твои глаза - коричневая замша
и трепет на ветру твоих волос.
Мне, всё равно, прелестнее и краше
увидеть и в раю не довелось.

На лице улыбкой маска
Пепелит, словно отмазка
Людям взор и эта сказка -
Лучший праздник для шута.
Он на взлёте ощущений,
Полон образ озарений
И те проблески движений
Поражают мудреца.
Без конца меняет облик -
Одуванчик, зяблик, ослик,
Котик, зайчик, человек -
Не узнать его вовек.
Люди думают, что знают,
Словом нужным называют,
А ему того и надо -
Маску в руки и, тайком,
Победить хмельного брата
Да уйти особняком.

Весна! Весна! Весна грядет!
Уж съеден в улье сладкий мёд;
Лениво пчелы просыпаясь,

* *

Весна! Весна! Весна грядет!
Уж съеден в улье сладкий мёд;
Лениво пчелы просыпаясь,
Потягиваясь и наслаждаясь,
Пытаются продолжить род!

А, женщины? - Весна грядет!
Природа шанс дает на взлёт.
Одни, искусно, обновляясь,
От «шкур змеи» освобождаясь,
Ползут настойчиво вперед.

О, Женщина! Проснись, Весна!
Природа Вечностью красна -
Неистово кричит желание,
Жгут ароматы обоняние, -
Для...

Я посетил одну тусовку, -
Однофамилец мой, - с иголки,
Представил книжицу стихов,
С названием "Беседы с Богом"!
Перед честным Руси народом
Читал Геннадий Русаков.
Поддержанный "Союзом братии",
Под знаменем союзным "Знамени",
Чайный собрал, писак(!), салон...

В Кривоколенном переулке,
Пристанище Котов и Мурок,
Чистых, по прошлому, прудов,
Как бы на мёд слетались Музы,
Отнюдь, не к чаю, - на Содом,
К дурманящей сознанье узе,
В фантасмагории «союза»,
"Мастер", изяществами слов...

Интересно – многим ли так знакомо,
Совмещая уверенность «знать» с простотой «казаться», -
Разглядеть вблизи своего дракона:
В полумраке «Я» - дар прошедших цивилизаций.
*
Изначально рождён человек для стаи
И живет, соблюдая законы её и нравы.
Лишь среди подобных себе летаем,
Далеко не все, и, по сути, ради забавы.

Как одной из веточек в чаще эволюций
Для людей генезиса, в целом, путь закончен.
Но для взлёта всё ж предусмотрен случай
И дарован каждому свой дракончик.

Наделяя...

В своей любви ты так слепа,
А поводырь, собачья ревность,
Тебя уводит в неизбежность,
На плаху, под смычок хлыста.
И с этой ревностью, как в старь,
Удавка, лучшее, что сможет
В узде держать любовь, о, Боже,
И без оправ красив янтарь.
И без условий, взмах и взлёт,
Любовь, парящая прекрасна,
Удавку не тяни напрасно,
Задушишь просто, ты, её.