Выборы скоро царя

Снова — Власть, отщепенцами, словно,
в миражах иллюзорность храня,
создаёт среди грёз..., неуёмно,
заблуждения вчерашнего дня,
эту дату возвысить пытаясь...
Что там, прошлое? Кто б его знал?
Заставляя, аж каяться, маясь,
весь российский Народ — маргинал...-
Расстрелял, кто Царя..., и по праву,
уничтожив Отечества мразь,
как ответом буржуйскому нраву -
во чужую судьбину — не влазь!
Кто, Герои, убившие зверя? -
Только им должен памятник быть!
Для России, едва ли потеря,
кровопийца...

Год собаки встал на рельсы,
Набирает полный ход.
Ровный Путь нам светит,если,
Правду выберет народ.

-Все мы в ожидании фарта,
Восемнадцатого марта.

В США метели бродят,
А в России все пучком.
Горечь эту мы проглотим,
Под гармошку да с лучком.

-Не валяй ты Янки Ваньку,
Растопи по русски баньку.

А у нас с ума все сходят,
На носу чемпионат.
Цены за квадрат доходят,-
Во общем нет таких зарплат.

-Чей карман быстрей набьётся,
Дядя Путин разберется.

Уделю момент футболу...

Иосиф к фараону двинул
И известил его за сим,
Что патриарх из дома прибыл
И всё семейство вместе с ним.

При них ослы сплошь и бараны
И всё, богаты они чем.
Пришли сыны из Ханаана
В Гесем явились насовсем

По правде жить и по закону,
Осели разводить свой скот.
(Зачем сатрапу-фараону
Знать про их будущий исход?

Хотя тот мог и догадаться:
Плодится скот и наперёд
В одних границах удержаться
Не сможет вечно скотовод,

Уйдёт в поход, в исход, в изгнанье,
О чём чрез многие года...

Как относиться нам к героям?
Чем их порывы объяснить? –
Томленьем духа, паранойей
Или иной какой бедою,
Зовущей подвиг совершить?

С чего вновь испечённый мачо,
Как незабвенный царь Давид,
В пещере прячется иль скачет?
И из каких особых качеств
Герой библейский состоит?

Стремленье к славе всех двуногих,
Отвага, жертвенность порой,
Коварство, хватка осьминога,
Высокомерия немного
Добавить – и готов герой,

Копьём пронзающий косулю,
Быку ломающий кострец.
А всё, что упустил я...

Зло царь рассмотрел при ярком свете
В незапамятном ещё году -
Человек весьма богат, известен.
Но не дал Бог пользоваться этим…
Что Екклесиаст имел в виду?

Речь о властной сути подноготной,
Думаю, здесь царь достойный вёл.
Как себя почувствуешь вольготно,
Если есть запрет не делать что-то.
Ты ж с козлом бодаться не осёл.

Засвети лишь - вмиг отнимут лишку.
Поводов для этого не счесть
Зоб набить чужим, аж до отрыжки.
Правда, кто богат, свою коврижку
Только в одиночку любит есть...

О льстивой женщине царь Соломон вёл речь
Неоднократно, лично знал последствия,
Как можно при чужой жене обречь
Себя на гибель без суда и следствия.

Когда ж не сам умрёшь, то рогоносец муж
Её погибнет, как с Давидом в случае.
Но тот, молясь усердно в ходе служб,
Раскаяньем особенно не мучился.

Вирсавию, как царь, он силой взял почти.
А Соломон в досужих рассуждениях
Вниманием тех дамочек почтил,
Чьи действия достойны осуждения.

"Мёд источают льстивой женщины уста,
Елея мягче...

Праща описывает круг, -
Смеётся Голиаф;
Праща описывает круг, -
Повержен Голиаф;
Праща описывает круг, -
Но умер Голиаф.

Давид играет и поёт, -
Безумен царь Саул;
Давид играет и поёт, -
Задумчив царь Саул;
Давид играет и поёт, -
Спит, грезя, царь Саул.

Мечта разыскивает путь, -
Закрыты все пути;
Мечта разыскивает путь, -
Намечены пути;
Мечта разыскивает путь, -
Открыты все пути.

А наша степь - всё так же широка,
Никто её не вспашет не измерит.
Казачьей воли, бравого клинка,
Когда-то здесь боялись люди-звери.

Дай нам коней и шашки в руки дай,
Чтоб кони под нагайками зверели.
Царя на трон! Царя на трон! Царя-а-а...
И пусть ведёт нас атаманом к цели.

Мы клятвы, данной в верности Ему,
И через век пред Богом не забудем,
Иудами мы никогда не будем,
Нам - православным - это ни к чему!

В степи без края, что так широка,
Что не объять словами, не измерить...

«Умрёмте ж под Москвой!» - воскликнул Путин.
Пусть умирает! Плакать мы не будем!

Бессмертный лермонтовский стих
Пристроил он для нужд своих.

Полковник этот хлеще хвата:
На Волге будет база НАТО!

А сам он хочет стать царём.
Тогда все скоро мы умрём!

Какой солдатам он «отец»,
Мы знаем. Будет всем конец!

Когда уйдёт от власти враль,
Ничуть его не будет жаль!

И молвил он под дикий вой
Толпы: «Умрёмте ж под Москвой!».
Вся хунта и пахан их ловкий
Пусть умирают на Рублёвке...

Я жив, хотя со мною в яме
Полно несытых, скучных львов…
Не стоит слёзы лить ручьями
Среди рычания самцов!

Сейчас они почти спокойны,
Лишь только страшные клыки –
Намёк иных аттракционов,
Да кости – смерти маяки.

Все пасти славно безопасны:
Сомкнул их Ангел в сталь замка,
Ни раны, даже капли красной,
Но больно яма глубока!

На тридцать дней указом царским
Под страхом смерти Бог в запрет,
А вот царю молись, фиглярствуй -
Пока душе приятен бред!

Простит ли Дарий – царь...