Всякие есть

Вопреки всякой логике, счастье
Нас находит, когда мы не ждем.
В удивление скажем лишь:
- Здрасьте!
Мы не сразу об этом поймем.

Этот миг несомненного чуда,
Богом истинная благодать.
Замешательство, жизни минута,
И остаток дней будем летать.

Мы о счастье порою не знаем,
А оно ведь так близко, друзья.
Мы встаем с ним, и с ним засыпаем,
Счастье - это, конечно, семья!

И женщина с изменчивым лицом,
Хранившая в коробках зеркала,
И тот мужчина, спавший под крыльцом,
Что ждал ее, сбежав, когда пришла,
И девочка с клинками точно смоль,
Что лезли, только рот она откроет,
И мальчик, что на вкус знал только соль,
И тот старик, что сам могилу роет,
И та старуха, что за ним следит
Горящими и влажными глазами…
И всякий кто порой огнем искрит,
Кормя его объятьями и снами,
Однажды не удержится… сгорит…
И, с воздухом смешавшись, полетит
Над пыльными садами и...

Писателя обидеть может всякий
Писателю все истины, слова
Писатель выкликает на бумаге
По чёрточке, по капельке себя

Он может осерчав на Дон Жуана
Послать тому гранитную скалу
А может грацию вакханку без изъяна
Создать как солнцеликую росу

Он бог для тех, кого он изувечил
Он горделивый ангел всех начал
Для Вронского, для Чацкого, для Лира
И Бога тоже он когда-то изваял

Писателю всё должно, всё подвластно
Дворцы, бриллианты, государства, острова
И женщиной он обладает страстно...

Бес в ребро попомнит всуе
долгим-долгим поцелуем.

К счастью "старого осла",
вот те на, любовь нашла!

В ложе парочкой забились
и в страстях поди забылись...

Вышло как-то сикось-накось.
Смех не смех, но всяко секс.

Так много в мире всяких правил,
А в них – колючек-запятых…
Я прежде ногу крепко ставил
Под марши истин прописных.
И в ритме головокиваний
В строю чеканил чёткий шаг…
А жизнь трубила в рог бараний
И хохотала вслед: «Не так…
Зачем тебе судьба чужая,
Где всё известно наперёд?
Свою возьми… И пусть кривая
Тебя по кочкам понесёт.
Но, может, выведет шляхами
Туда, где истин вовсе нет,
И пахнет горькими духами
Очаровательный запрет…

За обидой не видя вины,
Он её никогда не признает.
Ему чувства мои не нужны,
Он ошибок моих не прощает.

Близок мне он по крови — родной,
А по духу с ним разные мы.
Смотрит зло он как-будто чужой,
И в глазах живёт холод зимы.

А во мне сердце плачет от боли,
Но ему на неё наплевать.
В рану сердца насыпав он соли,
Будет грех мой опять вспоминать.

Как же трудно идти сквозь всё это,
Я пройду, во мне нет зла обид.
За зимою весна ждёт и лето,
Ну а сердце живёт раз болит.

В жизни...

Мир наполнен всякой хренью,
вредом всяческой фигни:

Телевизор губит зренье,
сокращая наши дни.
Сладости фигуру портят,
вызывая диабет.
Выдают прыщи на морде
сниженный иммунитет.
Алкоголь сажает печень
и раскрашивает нос.
Кофе психику калечит,
провоцируя невроз.
В городе – туман кислотный
в аллергической пыли,
а в деревне ждёт голодный
клещевой энцефалит.
Никотин из сигареты
убивает лошадей.
Рак шагает по планете,
ставя раком всех людей.
Процветает мирный атом...

Но пониманье сего не для всякого
Сено, солома, все-равно
Солнце по -лучится!

Для дел своих, как знали встарь,
Рождается любая тварь –
Бегун – бежит, грызун – грызёт,
Никак нельзя – наоборот.

Хитрец – хитрит, мудрец – мудрит,
Всяк о своём и говорит.
Веками наших душ отцы –
Одни сплошные мудрецы,
МУД-РЕЦ – РЕЧёт, речёт – МУДу –
По-нынешнему – МУТоту,
И мы, вбирая эту МУТь,
Не понимаем Жизни суть.

Муда мудою о муде
Звучит всегда, звучит везде.
Без власть имеющей муды
Мы не туды и не сюды.
В душе и в теле – не вода,
А лишь муда, муда, муда…

Но дух...

Что-то есть в твоем облике
От птичьего облака,
Что-то есть в твоей радости
От сияющей радуги.

Что-то есть в твоем голосе,
Что снимает все горести,
Что-то есть в твоей нежности
От букета подснежников.

Что-то есть в твоей внешности,
Что кричит о нездешности,
Что-то есть в твоем смехе
От детской утехи.

И конечно поэтому,
И конечно как следствие -
Ведомо и неведомо
Близок я к сумасшедствию.