Вся-то

Кровавые слёзы
Текут по лицу
Душа просит свет
Получает тьму.
Я жить не хочу
Говорит она
Ответом ей тихая мгла.
Я хочу умереть,
Обрести свой покой,
Помоги мне дожить,
Когда стану седой!
Ответом ей дождь,
Гром грянул с небес.
Умру вот сейчас
Не поможешь ты мне?!
Ответом ей радуга
После дождя.
Ты смеёшься, я знаю,
Твердит душа.
Убью себя – покараешь меня!
Прошу я помочь!
Ответом лишь гром.
Кажется смешной
Пустая болтовня!
Умереть, готова ль я?
Тебе смешно, а мне...

Напишу я письмо ровным почерком,
Пусть страницы съедают слова,
Напишу все как есть родная,
Ничего, не тая от тебя!

Напишу, как солнце садиться,
Крася небо в багровых тонах,
Как ковыль на ветру колосится,
Словно волны в далеких морях!

Напишу, как орлы режут воздух,
Плавно в небе надо мною кружа,
Как вся степь просыпается утром,
Терпким запахом полыни дыша!

Напишу, как ветра степь ласкают,
Словно гладишь ты нежно меня,
И о том, что звезды мне шепчут,
Твоим голосом тихо зовя...

Ты нежно мне глаза закрыл,
сказал "Побудь со мной,
и покажу тебе я мир,
совсем совсем иной."
Ты в комнату меня привел
открыла я глаза,
и это было как во сне ,
что описать нельзя.
Весь дом, кровать, и все полы
вся комната в цветах,
Как - будто в розовые сны попала,я мечтав,
На розах ты любил меня ,
желание сбылось!
Одна для нас двоих была
пастель из алых роз....
Ты аромат цветов вдыхал и аромат любви
Пастель из роз нам застелал,
чтоб вместе были мы.......
Чтоб я могла тебя...

Я смотрю на пламя свечи
вспоминаю былую печаль
вспоминаю нашу любовь,
но её мне уже не жаль.
Вся любовь превратилась в дым
а мечта превратилась в сон,
будто был ты всегда чужим,
раз уж стал для меня чужой.
И теперь пусть былая печаль
мне напомнит счастливые дни,
когда я любила тебя,
когда вместе по жизни мы шли.
Та дорога, как нить порвалась
не сумели спасти мы любовь,
всё что можно, смогли потерять.....
не вернется уже это вновь.
А теперь я прощаю тебя,
оставляя лиловый рассвет...

Прожив уже почти полвека,
вдруг начинаешь понимать,
что глупо жизнь человека
годами только измерять.

Года… Они летят, как птицы
среди холодной пустоты.
Метрические единицы…
Всегда бесцветны и просты.
Увидишь на обвисшей коже
отметины минувших лет,
задумаешься, и… О Боже!
А жизни за плечами нет…
Лишь тусклые ориентиры
мелькают где-то там вдали.
Работа… Новая квартира…
Как быстро дети подросли!..

Но тот, кто жизненные сроки
готов нам отпустить вразвес,
легко находит тех...

Я не пытаюсь стать другой,
Хотя порою б и хотелось,
Но не могу и быть собой,
Все обесцветилось, приелось.
Смотрю на жизнь со стороны
И ничего не замечаю,
Мы дети неба и земли,
Но этого не ощущаем.
У каждого есть свой мирок,
Живем в нем мрачно , тихо тлеем
И прячем сердце под замок,
Любить уж больше не умеем.
Туда, где страшно и темно,
Идем, глаза не открывая,
И превращаемся в дерьмо -
Оно же нас и окружает.
Хотим, чтоб стал светлее день,
Чтоб люди все и вся ценили,
А сами...

Посмотри мне в глаза,
И ты увидишь страстный огонь,
Огонь, что доведёт тебя до экстаза,
И ты забудешь про свою боль.
Ты почувствуешь как твоё тело,
Возвышается высоко в облаках,
Но тебе не будет страшно,
Ты не почувствуешь страх.
Ты вся горишь от желания,
Я буду шептать тебе ласковые слова,
И ты почувствуешь моё дыханье
Возле ночного костра!

И опять, под мерцанием лика луны,
И под звуки тонкой, печальной струны,
Я тебе расскажу о горе любви.
Ну, так что же, в картину мою загляни:
Его имя сокрыто, его памяти нет,
Он уже не увидит солнечный свет.
Он теперь лишь легенда старых веков
О коварной любви великих богов.
Он не мертв, но вся жизнь его умерла.
Почему же любовь его так предала?
«О, прекрасный из всех, кто ходил по земле,
Что нашел ты в этой холодной Луне?
Ведь твоя красота была даром богов,
На земле не нашлось бы...

Ты вся, ты там, тебя здесь нет,
ты растворилась в пианино,
а здесь мерцает тусклый свет
и старомодная картина.

И звуки вальса, как вино,
пьянят, уносят, возвращают,
и лунный свет и звёзд в окно,
меня нисколько не смущают.

Вальс кружит ноты, как метель
и не заметно его звуки
ложатся в белую постель,
и я целую твои руки!

Братишка! Cлавный мой! Олежка!
Со мной делиться был всегда готов,
Я знаю, был ты сладкоежка,
Конфетой, апельсином и без слов

Меня ты защищал... так стойко,
Что мама отступалась пред тобой,
Когда был порот я за двойки.
Мне задницу ты прикрывал собой.

Мой славный, младший брат! Олежка...
Бел - одуванчиком и кучеряв,
В три года, словно Белоснежка.
Тогда, лишь мне, горшок свой «доверял».

Вот смеха было среди взрослых
Когда усаживал тебя на «трон»...
А ты же - издевался просто...