Вступить

Без плена, узнаваний мук, сошёл с ума и в эт-
ом звук, всего того, что рядом грело, душа вся
на ветру и тлела, наутро, в день идём, стропт-
ивы, лиловый голос, шёпот струн и белый.....
штрих небесных рун и солнца свет и заклина-
нье, родиться стих, его посланье................
и воздуха не хватит, как удар, под дых, затме-
нье,..................................
(инициации мученье), на путь вступил, те-
перь кранты, с поэзией теперь на ты и зеркала
все обмелели, жестокость правит...

Мне ночь не в ночь, мне ночь невмочь,
когда тебя нету со мной.
Сон мчится прочь, сон мчится прочь,
беда в мой вступает покой.

Клянусь, придет свиданья час: пройти бы не мог
стороной.
Клянусь я мглою кос твоих, уйдешь, –
и охвачен я мглой.

Не мне ль нестись к тебе одной, стремиться могу ли
к другой?
Тебе ль искать подобных мне, – не тешусь
надеждой пустой.

Сравнись со мной – величье ты, вглядись –
никну я пред тобой.
Сравнюсь с тобой – не прах ли я?
Все клады в тебе...

Сколько раз в голове я крутил и прокручивал встречу,
Как оракул, искал для великой царицы слова,
Я ласкал, прижимал драгоценные хрупкие плечи,
И, конечно, смотрел в голубые, как небо, глаза.

Моросил тёплый дождь, на часах уж без четверти девять,
Потемнело вокруг, солнце прячется за облака,
Ты на встречу придёшь!Нужно только дождаться и верить-
Через миг, наконец, я увижу сквозь сумрак тебя.

Тяжело на душе. Укрываю ромашки ладонью,
Капли бьют по цветам, отрывают от них лепестки,
Тут...

Я от судьбы своей бежал куда-то,
Всю жизнь свою трудился для других.
И заручившис совести мандатом,
Добро старался делать за троих!

Теперь один. Вернее я и совесть,
А где же те кому старался я помочь?
Печальней нет чем инвалида повесть -
Поотворачивались все, лишь стало мне невмочь!

О, эти звёзды, это небо,
Как равнодушен этот небосклон!
И как порою жизнь свирепа, вступая в жёсткий с нами разговор!

– Бреду по миру грозным Гуинпленом,
Улыбкой покрывающим оскал.
Я не был поражён увечья пленом,
И миру я возмездья не искал,

Живя в кибитке нищего актёра
И весь свой век лишь нищенку любя.
Но по прочтеньи лордов приговора
И я стал лордом. Страхи истребя

Пред власть имущими, я рек им вскоре
Всё то, что накипало много лет.
И если есть на этом свете горе,
Страшнее моего, – то пусть стилет,

Кинжал, иль меч, иль ятаган разящий
Посмеют состязаться с речью той!
Впервые в жизни не был...

В некотором царстве,
Малом государстве
Жил царевич наш Гвидон,
С детства брошенный царём
Жил наследник-сирота
Без наследства и отца.
Так бы жил и дальше
Без надежд на счастье,
Но на то и сказка,
Что б всему сбываться...

Шёл Гвидон дорогой пыльной,
Вдруг, внезапно, подзатыльник
Получил по голове...
Это видано ли где -
Бить инфарктов по башен?!
Хорошо был на лёгке -
Мигом он оборотился
И немало удивился.-
Перед ним красавица
В волхвицу превращается.

- Ты меня, Гвидон, не...

С деревьев наблюдали птицы
За спором долгим, как синица
Доказывала соловью –
«Красивее тебя пою!
Спроси любого, голос мой,
В лесу прекрасен и зимой!»

И, чтобы враз закончить спор,
Вступили птицы в разговор.
«Синица, что это с тобой?
Пусть соловей поёт весной,
Но голос чист и музыкален.
Как ты поёшь, мы все слыхали.
Не обижай любимца леса,
Чей голос лучше всех, известно!»

Синица не огорчена.
Подумаешь, прервали спор.
Решенье птиц – не приговор.
С жирафом...

Чиновник В. - любитель черных "Чаек",
Ответственный за городской бюджет,
Он жил в такой дали "черезвычаек" -
Поэтому и брал себе нет-нет.

Но тут конфуз - что посадили тестя -
И надо бы вступиться - а нельзя...
Вы с микрофоном долбанным не лезьте -
Он весь в себе - печаль позвав в друзья.

Ещё случатся майские парады,
Но он не сядет в "виллис" аки бог.
Чиновник В. - нам это ретро надо
Под стук таких расхлябанных дорог.

Жалкие черви Творца безконечной Вселенной
С вирусом злобы в отравленной адом крови,
Денно и нощно пред Богом возводим мы стены
И навсегда отвергаемся Божьей любви.

Секс, барахло и карьера. Счёт в банке валютный.
«Мерин» под окнами. Шлюхи. Бухло и трипак.
Ты, человече, не сын уже жалкий и блудный,
Ты уже жертва аборта. Иначе никак

Не обозначить предателя Божья закона,
Кредом которого стало служить сатане,
И эпигона премерзостного Лепрекона,
Душу за злато продавшего. В этой стране...

Мне мыслится, что для духа,
Летящего в адский ров,
Поэзия – потаскуха:
Чтоб всякий поэт готов

Был для угожденья плоти
Слагать ему песнь греха.
Позвольте, друзья, погодьте, –
Не в этом удел стиха.

Когда за перо берёшься,
Внимателен будь – ЗАЧЕМ?
Поскольку не оберёшься
Упрёков за выбор тем,

В тот час, когда суд настанет
Написанному тобой,
И прокурор не устанет,
Вступивши в смертельный бой,

Твои осуждать ошибки,
Предательство, грязь и ложь.
Без барской тогда улыбки...