Возвращение железного феликса

Белые мухи в танце предсмертном,
В диком порыве вниз устремились,
В свете луны, так бесшумно порхая,
Тихо на землю они опустились.
И земли, достигая, они умирали..
Пушистый ковер, образуя телами.
Стою я одна.. в том ковре утопая..
В лунном свете мерцают умерших тела,
Почему на душе мне так грустно – не знаю,
Почему я на свете этом одна..
Одиночество сдавит железной рукой,
Слезы к горлу липким комком подойдут,
Почему в этот миг я уже не с тобой..
Как могла потерять тебя, ласковый...

Прошу тебя, чтоб уходя,
Не хлопала бы дверью,
Ее открыть еще возможно,
Придется, не обязательно тебе…

Перекосит замков железную натуру,
Из дерева ветвистого нутро,
Оно не злится, лишь помогает,
Хранить в себе извечное тепло.

Чуть позже, в радостных сомненьях,
Почувствуем мы горькое родство,
Но рядом дышат измененья,
И новое, не растворяемое, мое…

Не расставанье стало нам помехой,
Не пониманье сущего ушло…
Мы не умеем строить чувства,
Но строимся под них легко.

Нет вольных на свете людей,
О воле мы только мечтаем.
Иль ради еды, иль ради идей,
Всю жизнь мы себя заставляем.

Себя заставляем поднятся с кроватей,
Всегда нужно рано зачем-то вставать.
Людей нет на свете, на белом несчастней,
Чем тех, что сумели везде опоздать.

Есть слово железное — НАДО!
Есть слово великое — ЧЕСТЬ!!!
Честь подлости низкой преграда,
Но жаль — не у всех она есть.

Повсюду запреты — так надо, ведь люди,
Стремятся зачем-то устроить бардак.
Не станет запретов...

Как выжить хотелось, как воздух был нужен
Как верить пыталась, что ты не предашь
Весна за окном, дождь шагает по лужам
В руке только лист и простой карандаш...

Рисую любовь.../от нее что осталось/
Могилы бугор и обугленный крест
Она умирая так громко смеялась,
Что ангелы, даже, спустились с небес...

Так больно и страшно, а я все рисую
Слезою своей выжигая штрихи
За счастье, увы, цену взяли лихую
/Где меркнет любовь, там ликуют грехи/


Как выжить хотелось, но видно-устала...

Я, канешна, сначала хотел извинитца.
Но понять бы, ребята, пора:

Вряд ли пьяная в .опу железная птица
Долетит до средины Днепра.

И особенно - в тумане...

Кавказ, Кавказ! Ты с самого рожденья
Кормился первобытным грабежом,
Бесчинствовал без совести зазренья
Как у себя, так и за рубежом.
И обнаглев в конец, в века былые
Ты на Россию вздумал было лезть,
Но пули, ядра и штыки стальные
С тебя заметно посбивали спесь.

И ты затих, назвавшись "младшим братом",
Но кем и чем на самом деле был?
Беспомощной страной дегенератов,
Или гнездом коварных, вражьих сил?
Ты проиграл, а принят был как равный!
Но разве смог ты это оценить...

Я уже отвык от холодов, Север не забыт, но так далёк,
Где горел пожар младых годов, тлеет только малый уголёк.
Там, где ветер скулы обжигал и казался бесконечным бег.
Снегом заметает пьедестал, где творил железный человек.
Павших и уставших поднимал и совсем не мыслил про износ:
«Некогда им думать про финал!»- вслед однажды кто-то произнес.
Сверху только панцирь, глубже суть, мягкий и ранимый сердцем врач,
Чтож уже назад не повернуть, под гору несётся время вскачь.
Четверть века...

Свечи зажег закат, воскурил фиолетовый сумрак, выпал влагой травы.
Слово застыло розой, взгляд пропитался лавандой, мятным туманом распался.
Слышишь, границ больше нет, воздуха стены разбились
О лунно-медный рожок,
Вскрыли железным безмолвием мир
Под бронзовым небом разлитый объемом
Бесконечно больших величин.
И порох хлебов взорвался молитвой,
И кровь заискрилась
Алмазным ручьем в бутоне вечерней свечи,
И колокол звезд разнесся серебряным звоном
По черно-белым оврагам и снам кочевым...

Милосердья ищу, милосердья!
В этом тяжкая участь моя.
Не в дверях, а в всего лишь в преддверии
пребываю бессмысленно я.

Двери в души людские закрыты
на тяжёлый железный засов,
и портьеры мещанского быта
заглушают хорал голосов.

Люди тонут в пучине безверья,
убивают в себе Благодать.
Ох, как тяжко пред запертой дверью
с головою поникшей стоять!

В пятницу утром, морозным днём,
Иду к термометру, что за моим окном.
Наглядно вижу, что скоро ждёт меня.
Ого! Минус двадцать, собрать рюкзак пора.

Конечно тапочки и теплые трусы,
Без полотенца мне лучше не идти.
Штаны с начёсом, носки, прощайки,
Пакет для плавок, сухие майки.

Ну вот, упакован. Пора подкрепиться.
Овсянка, кефир - нельзя нагрузиться.
Всё очень серьёзно, мне не до смеха,
Даже метель для меня не помеха.

Сейчас, выдвигаюсь к таким же, как я,
По улицам снежным в...