Воскрешение лазаря

Головокружение. Пустота.
Остановка времени. Суета.
За пределом разума - боли нет,
Только одиночество трёх планет.

Только искажение - в зеркалах,
Сила пробуждения - в этих снах.
Дождь смывает пропасти. Красный след.
Это - бескорыстие трёх планет.

В поисках бессмертия. Три звезды.
Стирая с мёртвой памяти - все следы.
Тишина вселенская. Чёрный свет.
Это - воскрешение трёх планет.

Люблю твои прекрасные глаза
В них мир заоблачных творений
Воспетых воскрешенным миром
В них боль в них стон в них дождь
И в них гроза
Разбитых судеб поколений
В них песнь зовущаяся лирой
Люблю твои прекрасные глаза..

Про пасхальное яйцо слово молвится.
Беспокойная душа успокоится,
Грешник в праздник не грешит, станет каяться,
А болезненный вздохнёт и поправится.

Ой, пляши, святая Русь, не выгадывай,
Навари яиц поднос, да выкладывай,
Разукрась узором все тонким пёрышком,
В роспись душу положи всю до донышка.

Ярче, солнце, посвети нам весеннее,
Нынче празднует Христос воскрешение!
Осени себя крестом, да не жалуйся,
Про обиды позабудь ты, пожалуйста.

Помолись и сердце враз успокоится...

Тогда Колдунья и сказала: - О Любви
Нам расскажи...
И воцарилось тут Молчанье,
И разнеслось над Морем нежное звучанье...
- Любовь... везде...
Ее бесчисленны пути...

И, коль ведет Любовь, то следуйте за Нею.
И как бы ни были тернисты те дороги,
Не ожидайте от попутчиков подмоги,
А только к Ней стремитесь всей душой своею...

И, если вас Она крылами осенила,
То вы прислушайтесь, пусть даже ранит меч,
Что в оперенье скрыт и ранит кожу плеч...
Всем сердцем слушайте, и чтоб ни...

На излете далекого лета
В летней кухне, в чесночном чаду,
Жарит бабушка с луком котлеты,
И оладьи набухли в меду.

Пахнет салом копченым и хлебом,
Борщ, картошка, простая еда.
Я уехал… Я больше там не был.
И не буду уже никогда.

…Мы уедем из этих предместий.
Есть на свете другие места.
Может, лет через сто, через двести
Кто-то просто, как в речку с моста,

Словно в омут, в любое из прошлых,
В чью-то келью и в шум площадей…
Столько было, плохих и хороших,
Но живых и реальных...

Седой парикмахер, безбожник и циник
Епископа взялся пред Пасхой постричь,
Чей взгляд поражал глубиною и синью,
Сумевшего тайны святые постичь.

Он веки прикрыв, отдыхал от молений
И праздника ждал воскрешенья Христа,
Лицом был похож на погибшего Меня,
Стезя за плечами, увы, не проста.

Вином подогретый иль бесом ведомый
Цирюльник внезапно вскричал: «Бога нет!
Достаточно выйти на площадь из дома,
Больных и голодных печален буклет.

И сколько же в мире сей горькой...

И вот тогда из мрака бытия
Выходит призрак отгоревшей страсти.
Лисенок прирученный, снова я
Живу легко у осени во власти.
Я так люблю словесную игру,
Ее стихами иногда считаю.
И только там, у осени в плену,
Я увядаю или воскресаю.

О лучше бы как рыжие листки -
Посланцы обнажившихся деревьев,
Лететь за миг до гибели, в тиски
Слова облечь, но я уже не верю.
Тому, кто мог поэмы сочинять,
Ведь осень – это время догорания.
И все-таки так трогает меня,
Пора потери, чудный миг...

И дивные сказки становятся былью в метели,
И век двадцать первый отступит пред древностью нашей,
Туда наши души стремились и мысли летели.
И вслед за Русланом наш волхв нам об этом расскажет.
Пусть Ний черной птицей над лесом и домом кружится,
Но с нами Яга и влюбленный, и яростный Велес,
За строчкою строчка поэмы воскресшей ложится.
И в то, что славянство из пепла воскреснет, мы верим.

Там дивные птицы над полем заснеженным вьются,
Там снова костры поднялись, и летят хороводы.
И там...

Елена ждет Тезея на закате,
Дочь Зевса сына Посейдона ждет.
Она достала огненное платье,
Она его пленит, потом сожжет.
- Спаси меня. И он ее спасает.
Сам Агамемнон для него не брат.
Царь Тиндерей отчаянно вздыхает,
И на пиру том женихи галдят.
На Клитиместру смотрит тихо Леда,
Та в ярости, Елена, что творит.
Она исчезала, не осталось следа.
И царь Афин ее боготворит?
2

Но вот в пути им встретилась Медея
И усмехнулась где-то свысока,
И золотой дракон летит быстрее,
Остался...

Она шагала по весне, вдыхая свежесть,
И Патриаршьи дрогнули устало.
Она парила над землей, дарила нежность,
Сквозь мертвечину пламя проступало,
И вдохновенье станет им подвластно.
Нет, Маргарита больше не уступит.
И маргаритка вспыхнет не напрасно.
И расцветет на каменном уступе.

В огне страстей и в мороке иллюзий,
Росток той жизни праведной и грешной,
Пусть мало в мире изменились люди.
Но как в весне той юной безмятежной
Ей устоять пред тем, кто так талантлив.
Не уберечь...