Воля тишина

У пустой тишины,
Взгляд печального сна.
Гулкой болью вины,
В душу смотрит она.

Мир в себе жизнь сомнёт,
Сжав в кулак пальцы дней.
В них секунды как год,
А год века длинней.

Нет дымов без огней,
Нет огней без тепла.
Не гниёт без корней,
Лишь цветок из стекла.

Солнце в глади витрин,
Отразилось лучом.
Вслед смотрел в щель гардин,
Дом прищурясь окном.

Пустоты тишиной,
В будний день дом глядел.
Отражаясь, звездой,
В нём луч солнца блестел...
Марковцев Ю.

А на кладбище тишина,
Даже ветер шумит здесь тише.
Словно вечность из смерти сна,
Им на холмик могилы дышит.

Здесь в покое приют найдёт,
Тот, кто сделал последний шаг.
Здесь нет быта пустых забот,
Привилегий, долгов и благ.

Кратковременна жизнь и всех,
За ней кладбище ждёт своё.
И святого и знавших грех,
Тел, окончится бытиё.

Мелок сущностью человек,
Канут в лету все имена.
Не войти дважды в воду рек,
Лишь одна, телу жизнь дана.

Я стою у родной могилы,
А на кладбище...

Звенящею, бывает тишина,
Провалом мрака, чёрной тьмою.
И бездна из неё без дна,
Притянет взгляд, маня собою.

Сожмёт мгновения в комок,
Прогнав все мысли торопливость.
Себе назначивший сам срок,
Упал, попав судьбе в немилость.

Одной лишь капелькой сосуд,
Излишней — переполнен будет.
Всегда пристрастен Земной суд,
Всегда — предвзяты будут люди.

И не простит упавшим слабость,
Людей расхожая молва.
Шакалом было всегда в радость,
Рвать стаей, раненого льва.

Звенящей тишиною...

Выпьет звук тишина,
Эхо гулкое смолкнет.
Из провала окна,
Смута тени посмотрит.

Мир сотрёт без следа,
Смерти ластиком всех.
И уйдёт в никуда,
Дел и святость, и грех.

Жизни песнь отзвучит,
Выпьет звук тишина.
Эхо в небо взлетит,
В дымку вечного сна.

Смерти с жизнью свой вид,
Всем живущим дан свой.
В смерть красиво летит,
В листопад лист сухой.

Доживу, допою,
Песнь житейских забот
Когда смерть жизнь мою,
Точку ставя, прервёт...
Марковцев Ю.

Вздохну, выдохну и вспомню,
И забытой тишиной.
Время алых зорь наполню,
Их красе даря покой.

Спорят разум и плоть тела,
Сердце в грудь набатом бьёт.
Мне себя не переделать,
И душа стихом поёт.

Перепуталась дорога,
Словно леска рыбака.
Навязала узлов много,
На ней случая рука.

Мир мозаику дней сложит,
Их друг к другу подогнав.
Даже меж собой похожим,
Разный, дав размер и нрав.

В чужаках не видя ровню,
Часто хают без вины.
Вздохну, выдохну и вспомню,
Вкус забытой тишины...

Как гулко, эхо тишины,
Забытой прелести мгновений.
В нём миражей и сказок сны,
И свет, душевных откровений.

В нём грустной тайны лет былых,
Признаний нежных, чья-то робость.
Пыл чувств, великих и простых,
И жизнь, отдать за них готовность.

В нём одержимость и покой,
Юродства мудрость и безумство.
Любви пыл, чистой и святой,
И плоти, грешность и распутство.

В нём стыд свершившихся грехов,
И вожделений неги сладость.
Разлуки боль и гром шагов,
С собою, уносивших радость...

Несчастный раб в железных кандалах,
Дрожит при свисте болетворной плети.

С кровавыми следами на руках
В стенах, колючей серебристой клети.

Хозяин норовит раба сломать,
Нагрузкой и и тяжелой каторжной работой.

Пытается моральный облик в нем уничтожать,
Убить надежду, стать счастливым и свободным,


Лохмотья грязные покрыли его тело
И жадный холод постоянно причиняет боль,

И жуткий плети свист он слышит то и дело,
В следах ударов, ало проступает кровь.

И в нем рыдает ум...

Я снова поддалась соблазну,
Сказала «Да», а думала о «Нет»…
Снова стала играть с огнем опасным,
Нарушила дававший себе обед…

Опять с тобой, опять твоя,
И ночи без тебя опять бессонны,
Корить я не буду себя,
Всё выдержим теперь наверняка…

Пусть трудно нам, но это жизнь,
За счастье все должны бороться!
Прожить счастливо один миг,
А в следующем все раствориться…

Хочу любить, пусть тяжело,
Буду страдать, за нас двоих…
Я жить без тебя не смогу,
Поэтому, я всё стерплю…

Над притихшими дворами
Колокольный перезвон.
День воскресный, служба в храме.
В пламени свечей амвон,

Запах мирры сладко тонок,
Тих пустующий придел.
Пел на клиросе ребенок,
Или это ангел пел.

Голос ласковый, негромкий,
Чистый, словно сок берез.
Женщина, одна, в сторонке
Плакала, не пряча слез.

Ей казалось – шепот звонкий
Манит в Гефсиманский сад.
И движением неловким
Все крестилась невпопад.

Больше не ругаюсь и не матерюсь.
Рано просыпаюсь на себя не злюсь.
На лице улыбка,светятся глаза.
А на сердце радость,что ушла гроза.