Вольно

синее небо – цвет мира и жизни,
свобода дышать пространством без края;
и где-то вверху, в облаках исчезая
летят самолеты, следы оставляя…
во мне поет солнце,
эмоции-брызги…

болтаюсь по городу теплому, вольному;
весенние девушки приятно-улыбчивы,
в их глазках танцуют счастливые случаи,
а мысли веселые, но очень забывчивы…
влюбиться б, влюбиться!...
на взлет, по-глобальному!

Ты пытался писать много книг,
И ни одна из них книгой не стала,
Может быть, написать тебе книгу пристало,
Подражая тому, кто велик?

Вот у Пушкина: "Подражание Корану";
Хотя это вольный, скорее всего, перевод;
Он ведь нового ничего не изрёк:
Ни догмата, ни веры начала…

Хотя, и о том же Мухаммеде так говорят:
Что, мол, каждый айят –
Систематизация всего того, что уже в мире было,
Как оно отразилось в его голове,
Хотя другие – согласны вполне,
Что так выглядеть может только...

В поле вольном, в поле диком,
Солнце градом льет тепла,
На густые малахиты
Травяного волокна.
Мчат зефиры, бьют ключами
Ледяные родники,
Шевелюрою качают
Рощи пышной цветники.
Дух грибной и запах ягод,
Воздуха полнят приливы,
И парит небесным садом
Облаков белёсых грива.
Запинаются тропинки,
В островках болотных мхов,
И смахнув с листка росинку,
Как не верить по старинке
В чистый образ детских снов.

Сто дорог на карте Жизни, сто путей,
А у ног бежит верёвочкой одна,
Волей вольною избрал идти по ней,
А на ней своя судьба, - предрешена!
Та, одна, притянет новых сто путей,
Та одна, преобразит судьбу собой,
Предначертанною музыкой своей,
Предначертанною только ей игрой.
Сто тропинок ту одну пересекут,
Соблазняя перевыбрать и свернуть,
Волю нашу увлекут - не увлекут?!
Только прошлого не в силах возвернуть.
Если птицей не поёт душа в груди,
Если в ясный полдень пасмурно...

Надсадный кашель спозаранок
меня поднимет с жестких нар.
Клокочет кровью зек-подранок:
туберкулез... Стационар -
тюрьма, как лучшая из клиник,
свободу вскорости сулит.
"Хрипи, зека, пока не клинит", -
пахан смеется. Айболит...
И зек хрипит, пока хрипится...

Сквозь зарешеченный провал
он сыпал крошки вольным птицам.
А сам уже - не тосковал...

Звенят ресницы на морозе,
и мне глаза шершавят болью
заледенелые ветра.
Дрожит за пазухой мимоза,
что из самой первопрестольной
привез тебе на Севера.

Здесь, в Заполярье, снег - зарядом,
а там - весна красою вольной
проспекты красит в зеленя...
Был далеко. Теперь я - рядом.
По адресу "тупик Окольный"
иду. Чтоб выгнала меня.

А может быть, свершится чудо
и ты, простив мой грех невольный,
сегодня пустишь на порог...
А если нет - что делать буду?
За тупиком твоим Окольным
нет...

Время, сдёрни с меня
Эту вольную спесь.
Сокруши моё сердце однажды...
Умали меня,Господи,
Удали злую лесть...
Не ценю больше мир,---
Он,--продажный!
Пред тобой я--дитя....
Ты мне слёзы верни,
Пусть прольются они очищением...
Ты в ладони свои
Мою Душу возьми!
Подари мне Любовь---откровенье!!!

sl

Воскресай степное братство,
воскресай,
Загоняй коней ретивых, диким ветром,
в дикий пляс,
Хмель душистый лей на сердце,
разливай,
В добрый час, душа степная,
в добрый час.

Разлетайтесь путь-дороги кучей стрел,
скорых стрел,
Заряжай огнем свет-солнце, в вольну ширь
заряжай,
Обгоняй скакун проворный, свою тень,
смуглу тень,
В добрый край, душа степная,
в добрый край.

Я хочу к твоим ладоням прикоснуться
своей щекой, что до сих пор в слезах,
и просто в безисходность окунуться,
хотя все это только женский страх,

Хочу я, губ твоих, тепло и трепет
почувствовать всей своей душой,
И пусть все это сон безликий и нелепый,
Но для меня , как путь к надежде, он.

Ты где-то есть свободный и красивый
И даришь многим ласку и мечту,
надеюсь будешь лишь со мной счастливым,
когда тебя я встречу, как судьбу.

И вот тогда к твоим родным ладоням,
Я припаду...

Извиваясь в дымке тонкой, гордый гриф летит высоко,
В небесах, над синим морем, вестником парит задорно.
Рядом чайки реют с криком, их полёт, за рангом высшим,
Предвещает всем гагарам уживаться с морем тихим.
Взором чует вестник бурю - там темнеют гладь и тучи,
Демон стрелы извергает, гром ласкает брег и кручи,
Мыс высокий и могучий, спину молча подставляет,
Под ударами гремучей, в миг веленья исполняет.
Потускневши, горы-слуги стоят, безмолвны и угрюмы,
Извелись внимать веками шум...