Водой наполняются реки

Как много иллюзий: фамилия, имя, рождение, даты, слова и часы.
В потоке единого жизни творенья мы вместе с тобою вовлечены.
Приход, возвращенье. Спиралью и кругом. Раздумья, идеи, слова и дела.
Иллюзии стали добычей и другом пространства творимого вечностью. Я

Сегодня как тысячи и миллионы, людей до меня, размышляю и жду.
Спокойно, уже без эмоций и страхов, приняв волю света, в потемках бреду.

Там тени пугали, пока ты в них верил. Там даже страшили грехами, виной.
Всё было, всё есть...

Я там, где безумные воды гуляют
Я там иногда, где случается штиль
Ходить по воде, где мечтал я зеркальной
Там сказка разбилась о твердую быль
Под солнцем палящим и ветром соленым
Давно облупилась вся краска моя
Истлевшая палуба, сгорбилась мачта
И в парусе белом зияет дыра
А рядом в тени беспросветных туманов
В лучах заходящего солнца стоит
Мой каменный остров, к нему обреченно
Проклятым теченьем я будто прибит
О как я жалею, что раньше здесь бросил
Свой якорь и в бухте устроил...

Уезжают наши чусовляне,
Дорогие сердцу земляки.
Как-то грустно и безлюдно стало
На крутом пригорке у реки.

Сгорбились старушки на крылечке,
Провожая тёплые деньки,
И струится сизый дым из печки,
Только внуки нынче далеки.

Кто в Перми давно, кто за границу,
Если заработать, тем в Москву.
Едут наши земляки в столицу
Хлебушка поесть, попить кваску.

Побросали домики, квартирки,
Уезжают в съёмное жильё,
И зияют вместо окон дырки,
Вспоминая прежнее житьё.

Возвращайтесь,добрые...

Проникнуть под кожу возможно лишь словом,
И то человеку, которого ждёшь.
Ты к этому вовсе не будешь готова,
Почувствуешь только, когда проймёт дрожь.

И стоит потом до него прикоснуться,
Как разум в тумане окажется вдруг.
На это способные только безумцы
Казалось так раньше,... а дальше испуг...

Так хочется бросить весь мир свой презренный,
И дать волю дерзким, но милым рукам....
Зовут за собою вперёд перемены,
Любви полноводная манит река...

И вот поцелуй...им одним не напиться...

Хоттабыч нырнул, и охотно река
В глубины свои приняла старика.
Спасатели шарили очень умело,
Однако, найти не смогли они тело.
А впрочем, причин нет для слез и для горя.
Хоттабыч наш вынырнул аж в Черном море!

Из одного конца в другой – куда ни глянь – простор повсюду богомольный:
Где при дороге белый храм, где луг раздольный за рекой;
Там, в отдаленье, лес пушистою зелёной бахромой,
Здесь всхолмий линии – в движенье точно замершие волны –
Пленяют взор; то в житном поле колос налитой, то полный
Живых, горящих ярко красок небосклон вдоль горизонта заревой...
И сердце поневоле полнится от этого мольбой
Создателю, хотя б уста и оставались безглагольны!

Кто знает, где от Питера ключи?
Входи свободно, каждому здесь рады..
Безмолвный Невский дальше пусть молчит,
Оценивая пришлых добрым взглядом.

Колонн Ростральных удивить возьмись,
Они видали то, чего не снилось.
За триста лет их годы унеслись,
А жизнь людская мало изменилась.

Адмиралтейства шпиль средь облаков
Заметен в дождь, жару, туман и холод.
Он символом служил для моряков,
Теперь он представляет целый город.

На площади Дворцовой, где река
Туристов и гостей не обмелеет...

От заката до рассвета
Два часа на дивный сон.
Это Питерское лето
Дышит с нами в унисон.
Горизонт с волной залива
Слился где-то вдалеке.
Мы возьмём по банке пива,
Сядем в тихом уголке.

Если небо в синих тучах,
То дождю, скорее, быть.
Это не несчастный случай,
Небольшой зигзаг судьбы.
Что ж, промокнем, и игриво
Держим путь рука в руке.
Мы возьмём по банке пива,
Сядем в тихом уголке.

Ближе к вечеру прохлада
Остужает горожан.
Отдых в центре, - то, что надо,
Нам никто не...

Солнце в кронах кленовых тонет,
увязая в сетях ветвей...
Новой линией на ладони,
тонкой чёрточкой вдоль бровей
вечер ляжет,
но будет сниться
далеко посреди зимы…
Кружевное окно в темнице,
в небо ввинченные дымы -
в летаргии январской стужи
будет сниться июльский зной,
дождь грибной, пузыри на луже,
иглы солнца в листве сквозной.
Летний вечер, склонивший кудри
над парным молоком реки,
узкий луч в золотистой пудре -
будут сниться.
И вопреки
смыслу здравому и не очень...

***
На предначертанном пути том,
что всё выше увлекает
по ступеням Мироздания,

всё ж безошибочною мерой
нами пройденного будет
продвижение сознания.


***
Жизнь – как река,
и, увлекаемый её теченьем,
с ней всецело связан человек…

И лишь исток её да устье
пребывают неспроста
ему неведомы вовек.


***
За правду нам
всё же никак не выдать ложь,
что мы ни делай для того, –
при всём желании своём,

как отраженья достоверного вполне
не получить бывает
в зеркале кривом.