Водителя трамвая

Красот Венеции турист
Не оценил, пришел в волненье.
Погода выдала сюрприз,-
Подумал. - Это наводненье.

Пришел в унынье наш герой.
Угрюмый вид. Душа тоскует.
Садился в лужу он порой,
Но никогда, чтобы – в такую.

Зачем приехал он сюда?
Ну ничего себе, приколы –
Куда ни кинь, кругом вода,
Да слизь и плесень… Вот гондолы!

Поют водители гондол
Кобзоном. Что же удивляться –
Гребут валюту, миль пардон…
Лишь дед Мазай катает зайцев.

Потоп сплошной, не повезло...

Живём в России все «прилично»…
Даже кое- кто отлично!
Кто в правоохранители подался…
Закона страны не испугался.
Поставил бизнес на поток
И оторвал полагаемый кусок!
В Рязанском УГИБДД родном…
Всё шло как будто бы путём!!!
Красивые номера там продавали…
Дань… ежемесячно начальнику давали,
А чтобы ежемесячно дань платить…
Водителей, приходилось там шкурить!
Вот и шкурили понемножку
И начальнику и в свою сторожку.
Недаром в эту структуру пробивались…
Чтоб без денег по жизни не...

Зима радует дождём,
И мужчина под зонтом.
Только ветер — дождь косой,
Сбоку он под зонт — водой.
И мужчина — мокрый — злой.

Паровоз пустил клуб дыма,
Проезжая важно мимо.
Гавкнул пёс из под ворот,
Зубов полон его рот,
Коль догонит — загрызёт!!!

Пробибикала машина,
В ней — другой сидит мужчина.
Он авто того водитель,
Но он тоже Земли житель,
Рядовой — не повелитель.

Распахнулись двери школы,
И под шум и гам весёлый,
Из них брызгая водой,
Дети шумною толпой,
Под дождём...

А за окнами – март
разливается в лужи
и играет лучом
разогретых небес.
И не скажешь, мой друг,
что тебе он не нужен,
этот паводок дней,
междурёберный бес.

Он гоняет грачей,
он грохочет трамваем,
выявляет следы
сетевых теплотрасс…
А нужны мы ему?..
Постоим, погадаем
на осколках зеркал,
расчехлённых как раз.

А когда надоест
ворожить и чудачить
на просевшей в снегах
скользкой кромке дорог,
мы вернёмся домой,
старый друг, это значит,
я немного тебе
украчу поводок.

Там...

Днями и ночами мой город вдоль и поперёк исхожен.
Я ищу, в бегах от одиночества и почти уничтожен.
Морозно: моё тело плотно непогодой скованно.
Ещё один день в одиночестве – слишком рискованно
Мне осталось бродить в городе железобетонном,
Где-то она, в каком-то проёме оконном.
Где-то она, на одной серой остановке.
Где-то любовь – встреча без подготовки.

Ещё день без покоя. Ещё ночь без сна.
Одиночество лютует – наступает весна.
Ещё день без покоя. Ещё ночь без сна.
Одиночество...

Когда б мне предложили жизнь мою
Начать сначала – я бы отказался
Родиться в мире папиным сынком,
Мажором мерзким, вскормленным трубою
Ресурсов русских – нефтяной рекой
И океаном газа. Я бы снова
Пошёл в Афганистан в восьмидесятых
И разделял бы вновь сухой паёк
И чистил автомат с парнями теми,
Из коих многих нет уже средь нас,
Которых всё «мажоров» поколенье
Не стОит и подковы сапога!
Я б вновь за шоферов отважно бился,
Вернувшись из Афгана, и свергал
С насиженного трона негодяя...

Профессор лекцию свою
Закончил так – «Я вам даю,
Всего минуту переждать,
Затем вопросы задавать.

Вопросов глупых не бывает,
Что школьник, что студенты знают.
Их у пытливых просто нет!
Бывает глупым лишь ответ!»

Уверено закончил фразу.
Студенты аж притихли разом.
И каждый сдерживал свой раж.
Звучало ведь, как... «Отче наш»!

Смельчак, нарушив тишину,
В глаза профессора взглянул –

«Ответьте мне -- вопрос задал --
Вот, кабы я на рельсы встал,
Схватился бы за провода,
Ударит...

Прочь мечты и никчёмную грусть.
Я сегодня ещё живая.
Во вчера уже не вернусь,
Заскочив на подножку трамвая.

Звёзды россыпью на ладонь
Соберу-вот что я имею.
Солнца луч и густую тень
Всё ведущее жизнь к апогею.

Мне на сборы не нужен срок.
В миг любой я готова в дорогу.
Ни чего не возьму с собой
Ни печаль,не любовь недотрогу.

Ловить из зеркала таксиста сонный взгляд,
Твои ладони согревать между коленей…
Скорей домой, где змеи праздничных гирлянд
Обвили ёлку и рождественских оленей.

Ты прячешь нос в мех моего воротника,
Водитель глянул (будто я не замечаю),
Где оказалась невзначай твоя рука,
И закурил, едва увидев, где другая.

На стёклах иней, ночь неистово темна,
А я вдыхаю, от восторга чуть не плача,
Морозный воздух, что, врываясь из окна,
Мешает дым с моими сладкими Versace.

Где в сиреневом центре квадрата,
не искомом на шаре Земном,
перечёркнутый знак невозврата
заискрился сусальным огнём,
где туманного варева ложка
разлилась на районном плече –
мы с тобою как яркая крошка
на огромном, святом куличе.
Пусть поливочный ЗИЛ нам пока что
обслюнявит плащи в кураже…
Мы сегодня – желанное брашно,
поглотившее Бога уже.
Мы и сами – уставшие боги:
не поймали трамвай за бока
и идём по намокшей дороге,
перешагивая облака.
Нас ещё увенчали: беспечность...