Водила

Розовощёкий мальчик, смотрит в окошко дней.
Радостно ручкой машет, маме любимой своей.
Солнца нагретый лучик, прямо ему в глаза.
Мальчик едва удержался, только скатилась слеза.
Мальчик бежит навстречу, мама кричит:"Постой!"
И вот перед самым подъездом, он зацепился ногой.
Пару шагов и больше, мальчика не узнать.
Там пролетала "Волга", пьяный водила опять.
Мальчик вскочил и снова, к мамочке побежал.
И спотыкаясь, громко, мама кричит:"Назад!"
Мальчик оторопелый, вкопанный штырь торчит...

Босоногим мальчишкой… я
от родителей — в небо уматывал…

В стратосфере курил втихаря.
И за нимфами в щелку
подсматривал…


Мать шептала отцу: он дитя…
Ты прости ему… эту малость…

Но суставы росли, хрустя…
И ответно — в кулак сжимались…


И наказанный — я рыгал…
слезы!… сопли!…
И на задворках
плющил камнем отцов портсигар…

До сих пор: и смешно, и горько.

____

Жизнь
водила по мне фрезой…
Здесь: начальники. Там: понятые.


Я топтал небеса кирзой.
Я стрелял...

Я частенько
Развязно
И длинно
Рассуждал
О судьбе
Налегке.
И однажды
С улыбкой
Марина
Взялась мне
Погадать
По руке.

Я дурачился,
Хуже
Ребёнка.
Но она
Посерьёзнела
Вдруг,
И водила
По линиям
Тонким
Долго пальчиком
Нежным
Вокруг.

Взгляд её,
Словно колкая
Льдинка,
Холодком
Пробежал
По спине:
«Моя мама
Ведь была
Русинка,
Но цыганского
Больше
Во мне!».

И, вглядевшись
В изгибы
Ладони,
Прошептала
В кромешную
Тьму:
«Нож, как будто…
А вроде-
Утонет.
Ничего...

Солнце жёлтым апельсином
лениво падало в
корзину
для сбора солнц
их много там с созданья Мира.
Закат лоскутная перина
из разноцветных облаков
картины Мунка «Крик»,
мне будоражил душу
Вечерняя прохлада
кошачьей лапкой
водила нежно по лицу.
Присоски зноя
втянуло солнце
в закатную корзину.
На ниве Бога завтра
созреет новое светило.
День уходил в ночную Навь,
чтоб завтра вновь родиться

Время легенд и героев,
Мифов, сказаний, былин,
Став нам седой стариною,
Смотрит с полотен картин.

Воображения сила,
Взгляду придав остроту,
Мастера кистью водила,
Сказки даря красоту.

Сделал былины напевы,
Мастер картиной живой.
Смотрит в мир наш с неё смело,
Храбрый, былинный герой.

Время то давнее было,
Полным волшебных чудес.
Нечисть в болотах бродила,
И сторожил леший лес.

Мир перестал в чудо верить,
Сказки красу позабыв.
В нём лишь художники двери,
Могут теперь...

Пурга, сугробы по колено,
И крепкий ветер валит с ног.
Буксует транспорт то и дело,
На горку влезть никто не смог.
Опять водила с кислой миной
Поставил зимнюю резину.
Бабуля грохнулась опять,
Лежит, никак не может встать.
И только мальчик, весь в снегу,
Вопит от счастья на бегу.
Где же вы, весенние капели?
Ведь на дворе конец апреля!

Н.В.Невесенко

- Ты, водила, словно сталкер
Всю Москву исколесил!
Дать тебе бы по лбу палкой...
Уж десять раз пешком б дошли!
- Прежде чем меня ругать,
Надо было штопор взять!

Н.В.Невесенко

Этак мы дойдём и до скотства,
разъезжая, почти в телегах
( От родного авто-уродства! ),
по ухабам..., в бескрайних «негах»,
где, в «заботах», видимо, Дума
( С главным их...- головастым Димой! ),
нам, Сюрприз, средь летнего бума,
поднесла..., душою озимой...,
и своим «разумным решением»,
запрещающим Гос. Закупки,
наградила, всех, «здравым мнением»,
экономнее полнить Кубки ( ! ),
не хлестать чтоб ( С избытком! ) Виски
( Или нет химикалий местных? ),
и забыть бы слово сосиски,
от...

Зимой, в подъезде у окна
Стояла девушка, она
Водила пальцем по стеклу,
Писала: «Я ТЕБЯ ЛЮБЛЮ!»
Хотел вопрос задать я ей:
«Какое слово тут важней?
ЛЮБЛЮ? ТЕБЯ? А может, Я?»
Увы, сапожками скрипя,
Она ушла в густую мглу.
А я приблизился к стеклу.
Чтобы сквозь фразу на стекле
Увидеть девушку во мгле.

Скульптор ваял на века,
Запечатляя мгновение.
Но времён быстрых река,
В пыль превратила творение.

Ночью бессонной поэт,
Сплёл стихов вязь узор светлый.
Но средь живых вечных нет,
Канул и он тоже в Лету.

Пел певец звонко и страстно,
Мир, песни звуком чаруя.
Но в ней навек не остался,
Мир поёт песню другую.

Кистью водила душа,
Жил живописец в картине.
Вспыхнув огонь, жрал спеша,
Раму с холстом и он сгинул.

Вечного нет — знаю точно,
Но отчего-то опять.
Буду стиха узор...