Во дворе гололед и лужи

Я усадил Тебя на стол,
Раздвинул нежно Твои ноги
И как Огонь в Тебя вошел,
Тела пронизывали токи…
Невероятен был их бег
По нашим крошечным сосудам,
Волнами всех безумных рек
Несло нас к сказочным Бермудам…
А в дверь стучался почтальон
И за стеной соседка выла,
Любовь похожая на сон
Имела бешеную силу…


И моя Дружеская пародия....


Ваш стул скрипел, когда я сел,
Я всё раздвинул, даже душу.
Но правда, скажем, оробел,
Когда спросили, мол, не трушу???

Я разжигал любви огонь...

В том доме напротив, ты помнишь,
Мочился я там во дворе,
Хорошая девочка Ксюша
В московской типовой норе.

Я пива сейчас вот открою,
Хлебну во дворе там, ища
Хорошую девочку Ксюшу...
А чем же она хороша?

Спроси ты, пожалуй, подростка,
В парадной, с гитарой, моей,
Ответит вам может девчонка
На фесте ходившая с ней.

Меня ты не трогай, не надо,
К чему строить нам лисопед?
Красивая девочка Ксюша,
Не в силах забыть ее, нет

Осень соткала
Из листьев ковёр,
Дворник устало
Чертит узор.
Контуры - лужи,
Палитра - земля,
Красок не нужно -
Только метла

ПРИПЕВ:
Но
Кап...
капает дождь,
Ночь напролёт
Льёт.
Вновь
Да...
даже не ждёшь
И не зовёшь,
Что ж.

Осень разлукой
На сердце легла -
Жёлтая скука,
Серая мгла.
Дворник метлою
Рисует портрет
Схожий с тобою,
Может и нет.

ПРИПЕВ:
Но
Кап...
капает дождь,
Ночь напролёт
Льёт.
Вновь
Да...
даже не ждёшь
И не зовёшь,
Что ж.

Осень печальна...

1
Морозным днём — похолодание -
без снега, хоть и в Ноябре -
в погодном стиле, колебание,
как «шутка» осени, к поре...,
где климат наш — издёвки любит
и урожай, порой, он губит
в Российской средней полосе
( А уж Поволжье знают все! ),
в момент — сугробы — в завируху -
метель, небрежно, наметёт,
как будто предъявляя счёт -
жаре — за кайфа расслабуху...
и людям, словно бы намёк -
терпите — по сезону — срок!
2
Иные мысли в эту пору
( Аж к жизни, часто, тяги нет! ),
да и от снега...

Хоть Иван ещё и сам
Был здоров не по летам,
Но хозяйство всё хирело –
Дырка тут, прореха там.

У него мечта была:
Как поправить бы дела…
Тут большой базар случился
У соседнего села.

Был Ванюша огорчён,
Что торговле не учён.
На базар Илью отправил –
Разузнать: чего-почём?

Взяв за ноги двух менял
Денег в долг Илья «занял».
Враз хватило на хозяйство,
Да ещё купил коня.

Плёткой норов укротил,
Сахарочком угостил,
Потрепал слегка по холке
И – Кауркой окрестил.

Сделка вышла...

Мы расстаемся. Всё так резко…
Мы рвем друг другу имена.
И между нами – Rupes Recta –
Прямая Лунная Стена.


И вниз летят обломки душ…
Остатки встреч, осколки дружб…
И свадебный кортеж кривой
тебя увозит, как конвой…


Я не погиб. Хоть был погибшим.
Затоптанным был под салют.
Теперь: не я иду по крышам.
Теперь: они – по мне идут…


И в жутком крике сатаны
на юго-западе Луны
на Терракотовой стене –
ты гвоздь в ладонь вбиваешь мне…



+



Мне одиночество...

Один, всё смотрит вверх, она, под
ноги, вода и там и там, земля квадрат, а
твердь то круг, и в луже отразится небо,
…………………………………………….
глядя в глаза его, себя увидишь, то зеркало,
души, обидишь, слеза пойдет, как пух,
на луже той, мороз ударит, «корка», любви
прошедшей «переборка», посмотришь,
удивишься, вспомнишь, разлучницу свою
догонишь, спасибо скажешь………………
и в бильярд пойдёшь играть…………..
вот это, да, ………вот это…….. благодать.

Как ел скотный двор, так и ест из корыта,
И гадкий утёнок слывёт за урода,
И щёлкают пасти при слове «элита»,
Не вписанном в листик «простого народа».

Но только элита – позвольте ремарку! –
Умеет держаться от стада подальше,
Не путать яичницу с божьим подарком
И честно кривиться от позы и фальши,

И серость не звать «приблизительно белым»,
И с совестью быть почестней и построже,
И не продаваться – частями и в целом,
Пусть даже не купят и рукопись тоже.

Элита живёт...

1
Проходит время...- Нет, здоровья!
Хотя припадков, вроде, нет...,
но признаки, все, белокровия,
чрез анемию, как в ответ...
Ну, а за ним, следит старуха,
Егоровна, и, вновь, проруха
пред нею, ведь она, опять,
должна ходить, кормить, стирать,
смотря за старшим, как за Вовой
( бишь, сыном ), кто младенцем был,
и здесь, по факту, мир не мил,
для нянек, всех, судьбой суровой,
а сам Дубровский, лишь её,
воспринимает, чтя житьё...
2
До дум ли, здесь? Да и хозяйство
заброшено... А...

Развяжите руки ради Бога,
Мне не выплыть, я иду ко дну.
В моём теле жизни ещё много,
Развяжите руки — я тону!

Тянет камнем вниз меня усталость,
Меркнет свет, в глазах моих темно.
И в обычно бодром теле, вялость,
И скольжу тихонько я на дно.

Я когда-то мог везде дышать,
Но забыв искусство это сгину.
Жизнь сумела руки мне связать,
Перед тем, ударив больно в спину.

Я тону не в море — в грязной луже,
Мал я стал — она как море мне.
,,Покорись!» - кричат мне — ,,Будет хуже...