Вниманье

Позволь тебя всегда любить,
Быть вместе, рядом днём и ночью,
Вину свою всю искупить,
Не оставляй мне многоточье.
Дозволь мне жить, как я хочу,
Не причиню поверь я боли,
Поверь мне всё ведь по плечу,
Устал играть чужие роли.
Я буду ведь всегда таким,
Любить тебя – мне это в радость,
Навеки я лишь твой Максим,
Не допущу я в жизни гадость.
Материальным быть не грех,
Ты идеальна в самом деле,
И в жизни ждёт тебя успех,
И счастье жизни в этом теле.
Я буду рядом, я с тобой,
И в боли...

Зима с весной поспорили однажды
Что не бывает так в один сезон.
Зима с весною не приходят в гости дважды,
Им дважды в гости приходить ну не резон.

Но результат превысил ожидания,
Февраль встречал весну от всей души.
А может он хотел к себе внимания?
И говорил зиме: "Ты не спеши!

Сейчас начнется март, тогда попляшут!
Как заведёшь им вьюгой февраля...
Тогда носы свои под шарфы спрячут,
Накроет снежный плед опять поля".

Или весна с зимою заигралась,
Как в поддавки у них игра...

Город без дорог.
Что хочешь ты? Скажи!
Мне кажется, что слышу
Я стон твоей души.

Войны уж нет подавно,
А город без дорог.
Наш город самый славный,
В дождях чуть-чуть продрог.

В России таких много,
Поменьше и больших.
Их не судите строго,
Красивых и родных.

Он наш, любимый с детства,
Наш город без дорог.
Рос с нами по соседству.
И он не одинок.

Наш город - отражение
Внимания к себе.
Наш город - самый лучший
Город на Земле!

Помню день нашей первой встречи
Как не до слушали дождь
И на его мокрые речи
Ответим , что: Подождешь
Как бежали с тобой по лужам
Как не могли разойтись
Голос наш был немного простужен
Но хотелось еще пройтись.
Силился дождь, плыли тучи
Платье промокло совсем
В твоих руках могучих
Мне хорошо как не с кем
Не обращали внимание
На тучи, на капли дождя
Было лишь только желание
Не отпускать тебя
Тихим и ровным дыханием
Кончился дождь, скрылись тучи
В объятиях стою с замиранием...

В чём счастье жизни и успех, в чём свет, свобода, просвещенье,
Кто здесь научит нас любить, Земли поддерживать вращенье?
Завоевания, фурор и торжество извечной сути,
В чём счастья свет, а где позор, где жизнь чиста без всякой мути?

Ответы есть, любой вопрос найдёт ведь в жизнь отраженье,
Подумай просто от души, включи своё воображенье.
И ты узнаешь: счастье есть, оно всегда живёт на свете,
Оно в душе, оно в тебе, живёт так долго на Планете.

Ты счастлив был рождён, ты знай, что нет...

Дерев цветущих божественная прелесть,
густая зелень, прохлада сада,
колдующий туман волнистой пеленой,
дождя завеса…граница между истиной и ложью стёрта,
но нет подмен, первоначально творчество, вторично ремесло!
И беспричинная во всём отрада,
цвет яблони и тонкий запах
и истекающая синевой сирень,
берез высоких, стройных чистейший изумруд,
очарование вещей тишины – мост в и н о м и р ь е.
В точке замирания – прошлого с будущим таинственно свидание…
Единство мира…прикосновение Души...

Обескровленный город затеплил свечу пониманья:
на бесцветном бульваре – фонарный желтеющий грим.
По обочинам мы собираем остатки вниманья.
Все троллейбусы – в парк.
Все дороги, как водится – в Рим.
Молча завтра грядёт, распластавшись эскизом над нами:
то ли стадом слонов, то ли гребнем нависшей волны.
Не убей тишины – не бросайся пустыми словами.
И извечных проблем не спеши поднимать валуны.
Поглотишься из бездны всплывающим Левиафаном…

В чёрной, влажной утробе холодная, мелкая...

«Здорово, дружище! Не виделись долго!»
«Ну, коли не шутишь, привет, старина!»
«Слух вышел давно за пределы посёлка,
Глаголет молва -- приобрёл ты слона!»

«Что, правда, то, правда! И нет в том обмана!
Покупкой такой, я доволен вполне.
Так пашет мой слон, врать тебе я не стану,
Что молвит народ -- на плантации, негр!

И грядки водой он с утра поливает,
У тёщи, жены вызывая восторг,
И брёвна на крышу, порою, таскает,
А справится с этим, один я не мог!»

От сказа такого глаза...

Медицина в глубинке Руси не меняется…
Простой народ от беспредела загибается!
Как-то Медведев с хлеборобами встречался…
Уборкой в России сильно интересовался.
Комбайнёр при встрече часто улыбался,
Аж Дмитрий, глядя на улыбку его, - рассмеялся!
У комбайнера зубы были все стольные…
Из черного Русского метала, - вековые.
Посля смеха, - вдруг Дмитрий удивился
И немного даже от увиденного прослезился…
В правительстве зубы у каждого керамические,
У трудяги комбайнёра, - они доисторические...

Глубинка. Белорусская деревня,
обычно в эту пору - сенокос.
Девчонку в электричке смачно, дремля,
до пригорода поезд долго вёз.
Их было человек примерно, двадцать,
из разных регионов молодёжь.
Желали балагурить и смеяться,
до колик, до безумия, до слёз.

Успели познакомиться в дороге,
так проще и надёжнее всего.
На юморе и на весёлом слоге,
приехали в Полесье, на жниво.
Доярок распугали своей модой,
смотрели дико выпучив, глаза.
Как городские парни "с наглой, мордой",
носили...