Внешне

Смена имиджа для женщины привычна,
В новой роли всё как будто бы с нуля.
Начиная с полнокровной жизни личной,
Где женой стать каждый третий умолял.
Есть идея стать почтенной светской дамой,
Не зависеть от мужчин и их доктрин.
Но при этом оставаясь милой самой,
Внешне Ангелом, Блудницею внутри.

Сущность женскую за имиджем не спрячешь,
Выдают её, как привило, глаза.
Льются слёзы от любовной неудачи,
От желания вернуть бы всё назад.
Слабость женская на самом деле сила,
Быстро лечится...

Ты не бойся — я лишь внешне,
Страшный словно сто чертей.
А внутри — душой я нежный,
И красавцев всех добрей.

Я стеснительный — не грубый,
Оттого и невпопад.
Слово падает сквозь зубы,
Как булыжник в камнепад.

Я не трус, но с тобой рядом,
Заробев, глупею враз.
А встречаясь с тобой взглядом,
Тону в море милых глаз.

Ты красавица, а я же,
Ну не то чтобы урод.
Не пригож и не приглажен,
Таких много здесь живёт.

И робею взгляд глазами,
Повстречав, вновь как всегда.
А ты мне...

Было всё не тем, чем мне казалось,
Было всё не так, как видел я.
Миражом была моя реальность,
Была сном видений жизнь моя.

Был и я не тем, не настоящим,
Образом придуманным судьбой.
Об обмане так и не узнавшим,
Миража прожившим пустотой.

Явь моя была лишь голограммой,
Выдумкой, дней будних суета.
Виртуальной, созданной программой,
Время и в нём долгие летА.

С настоящей сущности срисован,
Я и с нею внешне лишь похож.
С нею у нас разная основа,
Разные и правды в нас, и ложь...

Ей страстно хочется ему принадлежать,
В его руках стать гуттаперчевой игрушкой.
Она уверена, он тоже не ханжа,
И шепчет нежные слова тайком на ушко.
Он опьянён её желанием любви,
Но внешне выглядит спокойным и холодным.
Хотя внутри его пожар уже горит,
Он обладать согласен ею где угодно.

Мужской парфюм её пленил не хуже рук,
И распалял до исступления сильнее.
Играли губы роль ретивых верных слуг,
Она прекрасно понимала, что краснеет.
Он принимал её игру и разрешал
Вести его наверх...

...но ты мне продолжаешь часто сниться,
Хотя нет даже мыслей о тебе.
Той жизни перевёрнута страница,
Её забыть навечно дан обет.

Я изменился внутренне и внешне,
Спокоен стал и сильно поседел.
Мои дела сейчас идут успешно,
И это безусловно, не предел.

Слова твои растаяли во мраке,
Который ты мне предрекла давно.
Я счастлив, что с тобою не был в браке,
И без него я камнем шёл на дно.

Мы очертили чёткие границы,
Что жить раздельно, не встречая бед.
Но ты мне продолжаешь часто...

То кислее вишни,
То черешни слаще.
В этой земной жизни,
Было время наше.

Вишня, вишня, вишня,
Вишня и черешня.
Как-то так всё вышло,
Стихла счастья песня.

Часто похож внешне,
Сладкий плод и кислый.
Тянешься к черешне,
А закусишь вишней.

Вишня, вишня, вишня,
Вишня и черешня.
Шли все в ногу лишь я,
В стороне шёл грешный.

Все слова излишни,
Нет ни в чём порядка.
Жизнь то кислой вишней,
То черешней сладкой...
Марковцев Ю.

Дожди спасли от пыли любимый город мой.
Меня всего облили, пока я шёл домой.
Пусть я промок до нитки, мне было хорошо.
С довольною улыбкой с работы я пришёл.

Да здравствуют все лужи, что были на пути.
Я внешне неуклюжий, но смог их обойти.
От духоты стоявшей мне было нелегко.
Ночами я, не спавший, просил у облаков

Прислать скорее тучи с дождями, но без гроз.
Меня совсем замучил сухой сезон всерьёз.
Услышав просьбы эти, Бог сжалился, и вот
Играют в лужах дети, а я иду в обход...

Беззаботное детство забылось давно,
Я стараюсь не думать о грустном.
Но смотрю только снятое раньше кино,
Современное слишком безвкусно.

Чёрно-белое фото мне радует глаз,
Ностальгия приходит без спроса.
Я на лица смотрю, вспоминая тех нас,
Не решавших большие вопросы.

Мы менялись и внешне, и внутренне, но,
Что-то в нас и от детства осталось.
Как бы жизнь не кидала, уверен в одном,
Зрелость вовсе не значит усталость.

В детстве нам говорили, что всё впереди,
Но при этом...

Нас встречают, по тому как внешне выглядим,
Как одеты мы и как мы говорим.
Лишь поверхность, у всего на свете видим мы,
Может полное, казаться нам пустым.

Мы под формою, не видим содержания,
И не ведаем, в нас суть себя самих.
А избрав себе в дороге путь познания,
В нём теряем нас, среди забот мирских.

По поверхности, во всём лишь по поверхности,
Скользим взглядами и глаз мы, и умов.
И глубь знания, и сути нашей мерности,
Не поймём мы, мыслью плавая меж слов.

Ограничен мир в...

Я непонятен тем, кто мало прочитал,
Кто посчитал, что знает всё на белом свете.
Но споров нет, есть поведения черта,
Я никому на злобный выпад не ответил.

Читают надписи на стенах только те,
Кто сами пишут, переполненные хамством.
Я никогда быть рядом с ними не хотел,
И не пущу в своё ментальное пространство.

Я никого не собираюсь поучать,
Как это делают бестактные невежи.
Себе на лоб поставит гения печать,
А внешне выглядит, как клоун на манеже.

Я далеко от этой пошлой суеты...