Вместо оливковой ветви

Малолюдная, густая роща оливковых листьев...
Лучшего укрытия нам не найти.
Римляне снуют по городу, как крысы,
И мелькают на каждом пути.
И оттого моему сердцу тяжко и скорбно,
Что крысы от власти Тьмы.
Голова моя клонится под меч покорно
И тащит Князь Мира украдкой перстни из сумы.
Сума — это дело общее, а перстни — это каждый.
Пришло время, когда рассеетесь вы как по ветру пух.
Любите друг друга, потому что однажды
Прольётся на вас ненависть озлобленных старух.
Плодите мир в своих...

Станцуй болеро – четверть часа немыслимый срок,
Когда ж отзвенят и сгорят на руках кастаньеты,
Усталая поступь его уведёт за порог,
И в роще оливковой встретит он призрака света.

Забыв о прошедшем, не вспомнив о будущем, он,
Ласкаемый ветром янтарным, застынет над бездной.
А ты в это время с тоскою грудной, бесполезной,
Досмотришь любовью и болью бушующий сон.

Давно отшумела весна, да и лето вот-вот,
Прогоркнув дождями, осыплется пряным багрянцем.
И прежде чем снежная чернь опалит...

Фарфор зимы разбит в болотный сумрак весенних трав с оливковых дорог.
Во мне метель скучает белым полем, во мне граненый иней рвется в блеск,
и теплый шум оживших парков режет слух. Как же далек
от глаз подснежник солнца (расплавленный в окрестности
журчащих переулков), и, как кристальный север
свеж звездой пустынной. Мне не хватает грозового сна
холмов хрустящих в ледяном восходе, следов химеры
снежной на стекле. Фарфор зимы впитала, лишь луна,
и ей мои молитвенные ласки, и ей, ночной...

в сетях - Золотая рыбка
по-человечески жаль мне

исполнить?
её три желанья

-2-

разделась
себя оглядела - роскошное тело
не кисло

и сразу за дело
что дом коромыслом...

-3- ЗАМЫСЛОВАТОЕ МЕНЮ

в обет
- моя любовь
залогом верной дружбы

а плотские желания...
на ужин

-4- ЛЮБОВНОЕ БЛЮДО

всё очень просто
подстелить простыночку односпальную

и парочка дорогих пахитосок
гетеросексуальная
как на тонком оливковом масле
подгарает в любовном...

Сегодня траур –
Продаю я друга…
Нет, сорри –
Я друзей не продаю.
Скажу Вам так,
Я от машины избавляюсь,
Ее подругой лучше назову.
Да, мало ли сменил
Капризных штучек,
По жизни, как по трассе,
Пролетал - давя года.
Девчонку с длинным носом,
Я сменил на супер ноги,
Модель на блеск
Оливковых очей,
а дальше были –
пышки, недотроги,
одна другой,
и краше, и милей.

И вот сегодня – ты моя подруга,
Стоишь тихонько у окна,
Бензин – твой завтрак, на обед
И ужин,
Наряд – колеса...

Там, за окном звезда качается на берёзовой ветке.
И есть там голубь один.
Его крылья припудрены звёздной пылью.
На рассвете он улетит, чтобы к полудню вернуться с осколком солнца в клюве.
Он будет нести его бережно и торжественно, как нёс когда-то, давным-давно веточку оливкового дерева.

В лед волн Байкала отчаяно
вошла. ТЫ.
И дней теплых — Весны!.. —
не стало с нами!..
Дурь моя!.. Спесь.
...а плечи твои как
никли у глади остылых волн.
В стуже разламываясь.
Ноги твои — в дно?!..
ОН. Зеленый хрусталь волн Байкала —
бетон был.
Т а м,.. у тебя.
А Берег мой крут.
Пыль теплую
вверх взбиваю-то как!..
А мысль: «...бережно б ставил
на твердь берега! Ноги ее.
Можно бы с дурью нежной...»

Не видна ты совсем.
— ...одна ли идешь одна
в лед волн? —
спрашивал себя...

С одномерными объектами проще, чудные
рощи, оливковые, апельсиновые, а вы такие
наивные, рассеянные, как все невниматель-
ные, неопределенные, одним словом, не уто-
чненные, плененные духом познания, план-
ковских длин, музыкальных инструментов и
других дивидендов, планируемых и ожидае-
мых, а мы жмых, съели, и дробь шестнадцать,
сыты остались, всем довольные, частотой ко-
лебаний, (чем больше, тем больше масса),
а вы про пегаса, ну его к лешему, в высшие
размеренности проникнем...

Бульбофиллум Фрости не такой уж простенький, это орхидея - карликовый эпифит маленького ростика. Оливково-зеленые лепестки в темно-бурых пятнах с цветными бородавками смотрятся неприглядно. Короткий цветонос торчит, как толстый нос. Цветочная губа - пурпурная и согнута назад, может померещиться, что цветы кричат. Растут Фрости, где пустили корешки: на дереве или лиане, но, можно и дома в глиняный горшок посадить. А лучше, пусть Фрости цветут, где в природе корни пускают и, радуя всех красотой...

Калька

Взвиваясь над назойливой толпой,
Стандарт сбывает крашенный Меркурий,
И дракул заражают красотой
Фигуры пустотелых дев и фурий.

Заверченные в глянец до плечей,
Сиреневою матовой прокладкой
Обжатые, глядят, и нет прочней
Уз ситцев кружевных изнанки гладкой.

В зерцалах бельеносных тьмы скелет
От пола источается, лелея
Гофриры лядвий меловых, паркет
Скользит крахмально с пудрами келея.

Венеция – обманутых юдоль,
А мы зане храним ее зерцала,
Чтоб вечная танцующая моль...