Вину

Наш кит до крещенья язычником был:
Наотмашь, без крема и с кремом -
Китих до безумья степного любил,
Держал при себе их гаремом.

Но много богов - в государстве аврал,
С одним - было больше бы лада.
И вот по степи он гонцов разослал -
Менять, мол, религию надо.

Прослышав про это, по первой заре
Явились к нему иудеи.
И те, что рассеяли их по земле -
Ему предлагали идеи.

«Да этак и Русь вы рассеете вмиг!» -
Князь-кит аж подпрыгнул со страху.
Хотел привязать им к ногам колосник...

...«Тишина… и я… эту ночь разорву на части,
...На страницы книг, на чужие, но лишь слова,
...Из которых мы не составим, возможно, “счастье”,
...Но посмеем май обратить в колдовской январь»…

…А внизу – весна… и чуть слышно стенает ветер.
Колдовству – запрет, но не спрятать от зорких глаз,
Ах, казалось бы, факт по праву досужих сплетен –
Мол, влюбился маг, безнадёжно, и в первый раз.

Но любовь – игла, а разлука иглу лишь точит,
Вот и юный маг (назовём его Ян Гарсон)
Несомненно, юн...

Виноват я в том, что я на свет родился,
Не нужна жизнь миру, этому моя.
На кусочки мелкие, мир большой разбился,
В кровь душой порезался, я об их края.

Виноват я в том, что счастья я желаю,
А его знать нужно, было заслужить.
И его найдя — я покой теряю,
Ведь за всё на свете, надо заплатить.

Виноват я в том, что людям слишком верю,
Что забыл о том, что есть на свете зло.
Зря раскрыл я настежь, в душу свою двери,
Ведь в неё так много боли намело!

Виноват я в том, что песню петь...

1. В бескрайнем небе город храбрецов,
Там воины отважные пируют.
Их Один ждет и встретить всех готов,
Там гордый Тор с Бальдаром, и лютует
Порою Локи, заглянув на миг,
Опять они сражаются устало,
Забыв про землю, тот далекий мир.
Валькирии им служат, боль и слава
Остались в прошлом, здесь одни пиры,
И пусть они о женщинах тоскуют,
Но гаснет свет страстей, такой игры
На небесах для воинов не будет.

2.
Валькирии ревниво стерегут
От королев и от рабынь чертоги,
И Одину твердят...

О, слезы, слезы виноватого,
О, поиск снова чистоты,
О, сколько же в душе предвзятого,
Боящегося наготы…
О, как душа боится каяться,
Боится обличить себя
И, грешная, болит и мается,
И затихает, не любя…
Но день приходит. Обнаженная
Она опять перед Отцом
И голова ее склоненная
Пред Божиим в себе судом.
И мыслью долго разбирается,
Себя готова защищать,
Но что-то в ней попутно кается
И это «что-то» не унять.
Опять сомнения, сомнения…
Но выбирает снова путь,
Где миражи и вожделения...

Слышу в голосе тоску
Знаю я, что любишь
Но никак я не пойму
Почему все губишь
Ты вину не признаешь
Ну и будь что будет
Знаю, больше не придешь
Больше встреч не будет
Все разрушить в один миг
Знала не возможно
Вдруг перевернулся мир
Стало очень сложно
Знала я, что будет так
Не хотелось верить
Что поступишь ты вот так
Не смогла поверить
Любишь одного себя
И привык так думать
Ненавижу я тебя
Нечего здесь думать
На прощанье дам совет
Просто не влюбляться
Ведь когда не мил...

Надумал вдруг упрямый друг,
что погадать - во благодать.

Хотя бы в сумеречной дрёме
увидеть луч в дверном проёме.

Раздвинь туман, вину, обман.
В очах твоих - судьба двоих.

И рабский быт, и райский отдых
возьми, душа, из рук Господних.

* * *

Не подашь мне руки? Погадаю!
Как полжизни ходила по краю,
омертвлённому сорной полынью,
задохнувшись звёздною пылью.
По часам – рассветает округа.
Слышишь голос забытого друга.
Сад посаженный пусть зацветает.
А что будет? Так...

Лунной ночью взошёл на пригорок
И с печалью глядел на луну.
Он пришёл от святых богомолок
Замолить за порочных вину.

Затрещали деревья, сгибаясь,
Приближался раскатами гром.
И замёрзла небесная талость,
И луна — словно желтый паром...

Тут услышал он голос из света,
Не суровый, но хладный, как лёд:
«Ты, рождённый в России поэтом,
Образумь непутёвый народ!

Ты пришёл в этот мир не случайно,
Ты — посланник небесных светил.
Для страдания и для отчаянья
Духом славную Русь посетил...

У закрытой души есть доверие к чувствам,
У неё не бывает пробелов в мечтах...
И не делится болью, и не делится грустью,
Не прочесть откровенности в грубых речах...

У закрытой двери не попросишь прощенья...
И, узнав что нет дома, попробуй уйти...
И зачем мне вообще все твои откровенья?!
Не дели со мной сердце, помочь не проси...

Мне и так тяжело, потому что я рядом...
Но тебя я прогнать уж никак не смогу...
Как всегда, попытаюсь вновь вылечить раны,
Оправдать попытаюсь твою же вину...

Все побежали – и я побежал…
- Что ж, искупи вину.
НКВД-шник в затылок дышал,
взглядом измерив, словно рожал,
гладил планшет, как жену.

Только – вперёд, товарищ орёт,
знамо – что только вперёд.
Дышит в затылки нам пулемёт,
трусов обратно ждёт.

Нам огрызнулась росчерком щель,
Елабугинская гора –
- ох, велика,
товарищ – поверь,
но мы орали – ура! –

НКВД-шник строго смотрел,
доволен был капитан,
пуля – так пуля, плен – так плен,
приказ запредельный дан.

Товарищ, поверь...