Вид

Мартовский кот не сдаётся, поверь,
Даже когда замерзает капель,
И вурдалачит тепла антипод,
Он не скунтит как последний удод.

Он на шипованных лапах примчит
Солнца экстаз и улыбчивый вид,
Он отмяучит хандру напоказ,
Смело пошлёт буйный снег в керогаз.

Он не опустит пушистый свой хвост,
Кошкам ответит на мурозапрос,
Он напиарит позиций Весны:
«Все обогреты и все влюблены»

Ну, что? Нуждаешься в прислуге?
Себя не можешь обслужить?
И покупаешь чьи-то руки,
Но разве эти руки чтишь?
Считаешь, уровнем пониже?
Считаешь, мыслью послабей?
Он – раб тебе, его – не слышишь,
Он тот, чье место у дверей,
Он – не достоин, он – прислуга,
Он тот, кто должен промолчать,
Снести… Он ниже близких, друга,
Ему ты можешь диктовать.
Купил его с его терпеньем,
С его руками и душой,
Пусть трудится теперь в смиренье,
С опущенною головой.
Ты – благодетель, ты – хозяин,
Ты сам...

Ты знаешь,милый,я больше не отбрасываю тень.
Она там,где-то на небе затерялась.
Мне стал противен жаркий день,
И я в дождливой осени оталась.
Снимая пышные костюмы,
Актёры занавес опустят.
И тёмные,сырые трюмы,
Своих заложников отпустят.
Мне крылья побрубили,
И они на город упали снегом.
Во все углы трубили,
Что в мае его не было порядком века.
Я улыбнувшись растворилась,
В неугомононной толпе.
Знаешь,милый,я в дождь влюбилась.
И в осени пожалуй останусь насовсем….
Не надо звать...

Мне нравится красивый белый снег
И трав зеленых летом представленье,
Мне нравится искристый звездный свет
И звук весны, летящий над капелью

Мне нравится неполный диск Луны,
Чуть светлый уголок кают-портьеры,
И моря долгие и гулкие шумы
Под шхуной, над морем летящей, флибустьера

Мне нравится вид алых берегов
В прибрежной дымке чистого заката,
И милое очарование портов
Которое увижу я когда-то

Мне нравится осенний стылый вечер
И терпкий аромат горящего костра.
Мне нравится тот...

Боже мой! Зачем и для чего
Ты меня оставил одного?

Боже мой! Молю и день, и ночь,
И никто не в силах мне помочь.

Я взываю, Господи, скорбя –
Ведь Израиль возносил Тебя!

Их отцы взывали к небесам.
Ты спасал их, избавляя, Сам.

Я ж, как червь простой, не человек,
Поношаем без Тебя вовек.

Всякий, обличая, не смолчит,
Указав на мой презренный вид.

Уповал на Бога самого? –
Пусть от мук избавит Он его!

Небесам угодна эта плоть? –
Пусть тогда берёт её Господь!..

Но меня...

Прочел на ладони в количестве линий,
Играющей жизни родную симфонию,
И понял что я это выпавший иней,
Который в конце концов станет водою.
Вода упадет на тарелку слезой,
И кто то поймет, что я был молодой,
Но стал как и многое в мире водой.
Как тушь среди синих заманчивых линий,
Раскрытой ладони в которой сжат иней.
Утекший водою как все в круговерти,
Везде ощущение гибнущей смерти.
Ни что, не умрёт, только вид поменяет.
Об этом пока что природа лишь знает.

Бибан - эль - Мулюк, внешний вид пастухов,
утомительно зыбки витки эпопеи,
раскопать тех кто в лете от скуки усох,
Стадо скользких баранов,
под розгами первого Сети.
Припорошенных знаков
от скорби отскобленных строк.
что же ты?
занеси на меня свой кулак,
вот мой посох планетный,
сломай его, мне же об спину,
что бы знали, как это бывает
когда подымается раб,
Разрывая интриг,
и сплетенных цепей паутины!
Отпереть ярлыки вытекающих руд,
что сочатся в глубинах коростами...

Вошёл я в море Интернета,
укрывшись от ненужных глаз,
прости, любимая, поэта,
певца лазоревого света,
он в виртуальности увяз.

А в Виртуале незаметно
летят мгновенья и порой
кусаю губы, потный, бледный,
когда компьютер мой зловредный
вдруг зависает предо мной.

И, перезагрузив компьютер,
вновь жду и на часы смотрю,
где длинной чередой минуты
летят, как чайки или скутер,
и сам себе я говорю:

“Я терпелив, дождусь мгновенья,
и снова влезу в Интернет,
скачаю я стихотворенья
и...

Когда гуляю над рекою ,
Над славной матушкой Окою ,
Я вспоминаю прежний вид ,
Дзержинска яркий тот прикид …

Заводы наши процветали
И люди тут вовсю гуляли ,
Ходил трамвайчик за реку
И плыли тут по за Оку …

Ока тут воды разливала ,
Ну а потом она спадала ,
Всех загорала и купала
И лета людям было мало …

Гуляли лето на Оке
И дальше плыли по реке –
Там Нижний , Волга , Чебоксары ,
А вот Ульяновск и Самара …

Куда всё делось и пропало
И пароходов ведь не стало ,
Теперь...

«Моя возлюбленная, ты прекрасна.
О, эти голубиные глаза.
Как стадо коз, сходящих с Галаадской
Горы, твои струятся волоса.

Что стадо выстриженных ярочек с купальни
Прочь выходящих, рот зубов твоих.
Средь них бесплодных нет, у всех повально
По два ягнёнка. Обнажишь на миг

Ты полость рта и сразу станет ясно,
Что кариеса и в помине нет.
Твой облик поместил бы я на пасту
Зубную, дав названье Блендомед.

Любимой губы краше ленты алой,
Уста её оскомину не бьют
Граната слаще, что ни...