Ветви сакуры озябшей

Последний дождь перед объятием зимы
Насквозь пронзает, без того озябший воздух.
Воскресный день опять безжалостно размыт
Святой водою иль слезами с небосвода.

Уставший дом стоит в пред-зимнем полусне,
Листвой опавшей прикрывая спину-крышу,
И в этом сне он видит мягкий белый снег,
Что на просторы опускается чуть слышно.

Но слабым шорохом разбужен великан-
Кошачья тень лелеет мысли о приюте,
И пусть скрипят все половицы чердака,
Нет для кота теперь пристанища уютней.

Сказать н е л ь з я себе и вот итог-
Оно скребётся рядом потихоньку:
Шипит, теряя худенький жирок,
И просится назад – Всё будет только…..

Верну своё голодное н е л ь з я,
Всласть накормлю и пусть по полу крошки…
Так минус в плюс и радостное л ь з я
Запрыгнет в жизнь игривой хитрой кошкой.

И вот урчит….. и преданно в глаза….
Озябший мир согретый понемножку…
Пусть где-то страшные шипят нельзя,
Моё "нельзя" мурлычет мне в ладошку!

Берёз волнующихся ряд
напротив тополей могучих,
смущенно опускает взгляд
на волю волн-ветвей летучих.

"Танцуют все!" - вскричал орех,
торжественно взмахнув ветвями.
И закружил весёлый смех
вершин, качнувшихся волнами.

Искрятся радужно снега,
и зайчик солнечный смеётся.
Сомкнулись веток берега,
кадриль в снегах ручейно вьётся.

Здесь Моисею велел Иегова
Волю народу свою передать:
За приношенье не взыщет сурово,
Всех к приношению впредь обязать,
А несогласных кнутом наказать.

«По сердцу Мне приношенья ходящих,
Ведь приношенье совсем не дары,
Те, что в слепцов превращают всех зрячих.
Я ж, Иегова, свои топоры
Не затуплю об дары до поры.

Вот приношенья, которые должно
Вам принимать и перечить не сметь,
Приоритеты запомнить не сложно:
Золото – раз, серебро, дальше медь,
(Сталью чуть позже все будут греметь...

Случилось потом - виночерпий царя
(Египетские нравы строгие)
В тюрьму прохиндей загремел почём зря -
Процесс нарушал технологии.

Лил в выжимку гад неочищенный спирт,
Чтоб позже продать за креплёное.
С народа Египта еврейский наймит
Снимал барыши миллионные.

По делу врачей осудили, о чём
Пришло предписанье заранее,
Хоть не был евреем, тем паче врачом,
А просто попал под кампанию.

За бытность свою начерпал он вины,
Что боты худые в распутицу.
На нарах теперь протирал он штаны...

Я не люблю людей.
Наверно, в прошлой жизни
Был деревом.
Широколистным кленом.
Сплетения ветвей протягивал влюблено
На встречу солнцу, каплям дождевым.
Тогда был мир наивно молодым,
И даже смерть была ещё девчонкой,
Что приходила только за своим -
Необходимым или же отжившим.
И покидали сущие томивший
Их мир легко. Ведь бесконечность
Плыла на встречу им. И это длилось вечность.

Покуда человек не стал вершителем
Чужих, все больше, судеб.
И смерть стремительно
Состарилась...

Ветер, взметая, по лесу гнал снег.
Ветви деревьев гнулись к земле
Последний месяц зимы, но ветра
Так разошлись, что не жди тут добра
Вдруг вспыхнул факел – и всё улеглось
Всё успокоилось и унялось
Стихли ветра, улыбнулась земля.
Ведь она сразу всё поняла
Бригитта весенний факел несёт
В воду она превращает лёд
Готовит землю к чудесной весне,
И помогает забыть о зиме

Вскинули ветви деревья вновь.
Факел Бригитты – тепло и любовь
Ведь в жёлтом платье, цвета огня,
Бригитта...

Красные гроздья рябины в окно
Утром осенним холодным и ясным
Смотрят, мечтая увидеть кино –
Фильм о моём пробуждении. Напрасно.

Яблоня тихо стоит у ворот
И грациозно ветвями качает,
Ждёт, что проснусь я и выйду вот-вот,
Яблоком сочным меня повстречает

И с высоты самых длинных ветвей
Кинет в макушку, чтоб сделать Ньютоном,
Но не сегодня макушке моей
Встреча грозит со снарядом зелёным.

Листья осины шуршат о забор,
Будят меня, заставляют проснуться,
Прыгают словно шпионы во...

Шла по жизни ты лёгкой походкой
Забывая порой обо мне,
В праздник пахла духами и водкой,
А по будням - на зависть весне.

Ты, взирала кокетливым взглядом
Бубенцами усмешек звеня,
И когда мы с тобой были рядом
Не любила - терпела меня.

Ты мой ангел – хранящий рассудок,
Я, лишь тень на безмолвной стене,
Добрый критик твоих милых шуток,
След дыханья в озябшем окне.

И в мольбах моих - грёзах беспечных,
Я мечтал и хотел, наконец,
Ощутить твой наряд подвенечный
И пожар обручальных...

Ещё старается зима:
на ветви снега наметает.
Вот побледнела бузина,
а всё никак не опадает.

А ведь давно уж вышел срок.
Ну хватит голову морочить
и искушать шальных сорок!..
Но понимать она не хочет.

И зори редкие встречать
в разрывах беспредельной ночи,
и солнце на ветвях качать,
чтобы ронять в сугробы - хочет.

И кто ей, глупой, объяснит? -
в метелей скомканном тумане,
она давно уже не спит,
а умерла в своём обмане.
***********************************
Припев:
Зима, зима...