Весело с половиной

Яков Есепкин

Коринф

• «После Золотого и Серебряного веков отечественной литературы наступил век Алмазный. Правда, ассоциируется он лишь с фигурой автора «Космополиса архаики», тем более исполинской на вакуумном фоне современности».
И. Соловьев


I

Мел и мрамор с фаянсовых лиц
Докрошит златописная вечность,
Лей, август, хоть бы роскошь столиц
На лилейных старлеток увечность.

Не блюла Финикия венцов,
Одеона во слоте зерцала,
Шелк совьется - виждите певцов,
Коих эта юдоль не...

Есть причина, суть ясна,
Отступили холода,
И теперь должна страна,
Веселится до пьяна.
Не моя же в том вина
Что бутыль была полна,
Я же выпил всё до дна,
Слишком много в ней вина.
Веселится вновь душа,
Шутка, право хороша,
День веселья, игрока,
К нам придёт наверняка.
Нет умней весельчака,
В шумный праздник дурака,
С розыгрышем шутника,
Не хватает иногда,
Развесёлого стишка.

Разделим завтрашнее утро пополам,
И я отдам тебе большую половину.
Ты привыкай к моим затейливым словам,
Они твой взгляд на мир нисколько не отнимут.

В нём будет то же, что ты видела вчера,
За исключением той маленькой детали,
Что наша встреча стала больше, чем игра,
И мы вдвоём с тобой живём, а не летаем.

Хотя фантазиям твоим я очень рад,
Примерить образ на себя не так уж сложно.
Ты можешь смело предлагать мне всё подряд,
Когда-нибудь мне надоест быть осторожным.

06.12.2016

Яков Есепкин

СИЕСТЫ У ГИАД

• «Постсоветская литература, существующая в метафизическом формате, обрела имя и тут же начала от него избавляться. На этот процесс ушли десятилетия, за это время на сумрачном фоне Есепкина мелькали самые различные персоналии, от Вознесенского и Евтушенко до Пелевина и Толстой.»
Г. Маковский

I

Бледный воск мишурою златой
Увием, паки свечки тлеенны,
Се и розы полны темнотой,
И ваяния пиров изменны.

Хвоя, хвоя, гори для иных,
Заждались мглы и маков...

Яков Есепкин

ГРАНАТОВЫЕ СИЛЬФИДЫ

• «Книги Есепкина своей художественностью превосходят известные эталонные образцы русской литературы. Но это немыслимая, внетрадиционная, ультратемная художественность.»
Ю. Капельман

I

Бледных юношей злая парча
Золотистою мглою совила,
Где лесбийский пожар каланча
Царства Савского небам явила.

Всё Розина с Олимпией ждут
Принцев крови и герцогов статных,
Кони Ада ушами прядут,
Меч и будит младенцев сугатных.

Яд мешали принцессы в вино...

В любви, как и в море, идут чередой
Приливы, покой и отливы.
Но мы нетерпеньем страдаем порой:
Отлив - и в чужие заливы

Идём, распевая, на всех парусах,
И ветер попутный нам в спину.
Зачем убиваться, что кто-то в слезах?
Пусть ищет свою половину.

В отлив не пристало сушить якоря
И рвать в перебранках аорты.
Нас ждут, не дождутся другие моря
И любвеобильные порты.

Так в чём же проблема? Поднять паруса!
Пусть ветер всегда только в спину!
Успех и удачу сулят небеса...

Лето дождливое, время ненастное,
Дождь промочил, Мироздания ткань.
Утро, день, вечер — всё серою краскою,
Тучи измазала, грязная длань.

Время не яркое, дни монотонные,
Капли дождя, суть размыли секунд.
В брызги разбившись о стены бетонные,
С неба они, в шелест сна упадут.

Мокрые крыши и стены в подтёках,
Мир не уютный как сломанный быт.
Тусклая тьма в неприветливых окнах,
Лик солнца ясный, днём мрачным забыт.

Вот и июня, уже половину,
В прошлое смыло, плакучим дождём.
А по...

Где музыка течёт по нашим спинам,
Где алым ветром близость нас читала,
Мы выпили её до половины
И начали читать сначала.
И расплескали звуки у причастья
В испытанных владеньях каждой вещи,
В той красоте медлительной и талой -
Слог синий в предисловье речи.
В испепеленных городах и сроках
Сквозь цепи равновесья и рассудка
Я извлекаю музыку из горла,
И дрожь стихает в переводе утра.
Где дождь сотрет нас в переходе в слово.
Сотрёт, как Та, которой ничего не нужно.
Как близко...

А мне не надо половину! Мне нужно всё и навсегда.

Любовь, здоровье, радость, счастье - какие чудные слова!

Максималистка? Да. Не спорю. Но очень жизнь ВСЯ хороша!

Нет, не согласна я на части. Мне целый мир дала душа!

© Copyright: Надежда Мунцева, 2020
Свидетельство о публикации №120062507766

Яков Есепкин

• «Победитель не получает ничего. Есепкина не издавали сорок лет, он был легендой модернизма и постмодернизма, андеграундной легендой. Косность отечественной славистики предполагала и предполагает статичность, ограниченную в лучшем случае рамками Серебряного века. Сегодня великого писателя активно издают в России и за рубежом, на его книгах делают состояния, а сам он, увы, остается все в той же андеграундной нише, порою губительно затемненной для взоров массового читателя.»
Н...