Вес

Чудеса. Я снова слышу
Как в амбаре за стеной
На зерне пируют мыши
И скребётся домовой.

Чудеса. Я снова вижу,
Как сосед, спортсмен и жлоб,
Вызывая смех и грыжу
Гирей крестит узкий лоб.

Чудеса. Я обоняю:
Кофе, мята и чеснок…
Вариациям нет края,
Запах есть у книжных строк.

Чудеса. Потрогать можно,
И на вес прикинуть кладь,
Прикоснуться осторожно,
А ещё – поцеловать…

Чудеса. Обжора, каюсь,
Соль и перец, но чуть-чуть…
Как люблю я, просыпаясь,
С жизни смачно пену сдуть…

Какая горечь в горле! – День за днём
Спокойствия как не было, так нет.
Зачем стремится взгляд за окоём?
Там – то же, что и на холсте в окне.

Багровый карлик еле различим
В туманной захолустности небес,
Где следствие не ведает причин,
А слово потеряло смысл и вес.

Но сердце продолжает верить снам,
Трепещет птицей, рвётся из груди,
Надеется, что ждёт его весна,
А не зима снежится впереди.

Когда же отпылает сухостой,
Земля напьётся пепельным дождём, –
Зима придёт навек, не на...

1
Сия история случилась
лет несколько... тому назад...,
в провинции, что проявилась,
чрез нравы местные - не в лад ( ! ),
где, средь бесчисленных предместий,
в одном из собственных поместий
( Отстроенных с размахом сил! ),
старинный русский барин жил,
кой Троекуров, от рождения,
в Петра, отца..., Кирила сын,
а то, по крови, Господин,
минуя прочих самомнения,
из тех, кто в завистях свербя,
плели любезности..., скорбя!
2
Его обширное богатство,
а также: связи..., знатный род...

Я не самый хороший,
Я не самый плохой.
Жизнью я озабочен,
И задумчив — не злой.

Вес поставив предельный,
Рву я штангу на грудь.
Друг совет даёт дельный :
Плюнь на всё и забудь!

Я бы рад, только сложно,
Позабыть обо всём.
И на сердце тревожно,
И печаль нынче в нём.

Осень грусть добавляет,
Третий день дождик льёт.
Небо плачет, страдает:
Зима холод несёт.

Я не самый хороший,
Всё ж не самый плохой.
Помоги в жизни Боже,
Жить не ссорясь с собой.
Марковцев Ю.

Привычки злые бросил я:
Осталась лишь одна
Любовь-моя амброзия-
Прозрачная до дна!

Однажды опечаленный
Я слил запретный хмель,
Сказав-плесните чаю мне-
И всё пучком теперь!

Для пользы голодающий
Вернул нормальный вес,
Где есть пока вода ещё-
Меня тоска не съест!

В пакетике замурзанном
Лежит мой друг хинин-
С такими злыми вкусами
И он и я один...

Порой влетает бабочка
На старый анекдот-
Тогда нам светит лампочка,
Мурлычет рыжий кот-

Он любит всех жалеющих
И ткнётся...

Не боюсь ли я однажды осознать, что выдумал тебя?
Ответы кроются в вопросах. Но не всё так просто...
Тот План, что воплотился в начале сентября -
Ворвался в жизнь мою без спроса.

Нет идеалов, уж записанных судьбой.
Мы выбираем, что хотим, но мог ли Я
Вообразить, такую вот, Тебя,
Пришедшей под особою Звездой?..

Сначала Образ виден мне, затем и воплощен.
Уже реальный и живой, приходит он во сне.
Нельзя придумать и увидеть Вселенную извне:
Сейчас я жизненным уроком поглощён.

Я...

Вновь впереди – осенний листопад.
И листья мягко укрывают землю…
Как я люблю багряный этот сад!..
И красоту природы я приемлю.

Лес утомлён, и красота – во всём…
И всё в природе дышит переменой.
И что нас ждёт? И для чего живём? –
Всё здесь мне станет явным непременно…

Лишь стоит только в этот мир войти,
И окунуться в эту бесконечность, –
И в тот же миг заветные пути
Сойдутся , устремятся в бесконечность,

Оставив за собой лишь широту
И гладкость всех дорог, в мечту гонимых...

Бросить гравитации перчатку,
Взмыть наверх, где ветреная мгла…
В предвкушенье замирает сладко
Сердце: испытание крыла!
И ни помощь не нужна, ни жалость,
Лишь рукоплесканья! Сброшен вес,
Разбежался… Крылья вновь сломались,
Вновь летит, и вновь – из-под небес.
Разум, честь – банальный хлам. Не нужен!
Взмах – и ввысь, над слабыми смеясь!
Вот и приземленье – в центре лужи,
На других разбрызгивая грязь.
«Жизнь отдал я ради славы! Мало?!
Отчего же небу мил другой –
Тот, что прикасается к...

Выбор был не велик,
подсказал нам старик,
у реки – пулемёт,
прописался, живёт.
По тропе - «лепестки»
ковылять без ноги
небольшой интерес,
двое раненных, вес.
Близок вроде Герат,
снарядив автомат,
я пополз посмотреть,
где придётся потеть.
Пыль, смердящий кишлак,
левый свесился фланг
над песчаной рекой,
над кривою рукой.
На колючке висел
золотой богомол,
странным взглядом глядел,
лапкой, челюстью зол.
Переливчатый фрак,
в брильянтах камзол,
на метёлке в цветах
добычу нашёл...

В часах настенных беспардонно тихо –
Намаялись век маятник качать.
Коптит свеча. Перед глазами – лихо,
На вид – дерьмо, но в форме кирпича.

На вес, не больше полукилограмма,
По запаху - не мирра, сто пудов.
Почём не знаю, цену знают хамы,
Что tet-a-tet устроили с бедой.

Изюма фунт давно доеден всуе,
Пуд соли не случилось разделить.
Исподтишка фунт лиха был подсунут
В карман пальто... (кому же насолил?)

Я на мели, помятая купюра
Одна с невзрачным номиналом - one.
Кассирша...